Первым препятствием, с которым столкнулись Джеймс, Ральф и Зейн, пытаясь заполучить портфель Джексона, стал поиск достаточно похожего предмета, чтобы сделать подмену. Как полагал Зейн, это должна быть черная кожаная сумка, скорее докторский чемоданчик, чем портфель. За ужином, в понедельник вечером, они тщательно его изучили, пока портфель стоял под преподавательским столом, зажатый между ботинками профессора. Сверху были две деревянные ручки, латунная защелка, и он был довольно потрепанным и изношенным. Мальчики встревожились, обнаружив маленькую, потускневшую медную табличку, прикрепленную с одной стороны, на которой было выгравировано «Т.Х. Джексон». И хотя во многих отношениях портфель профессора был ничем не примечательный, они вскоре поняли, что на самом деле не так-то просто найти похожую сумку. У многих студентов и преподавателей были кожаные чемоданы и портфели, но они были или слишком узкими, или неправильного цвета, или вообще другого размера и формы. К вечеру вторника ребята так и не нашли подходящей подмены. По мнению Ральфа, им, возможно, следовало отложить все до следующей недели, но Джеймс настаивал на продолжении попыток.
— Мы не знаем, когда они планируют собрать все реликвии вместе, — объяснил он. — Если мы будем ждать слишком долго, они используют их, и тогда у нас вообще не будет доступа ни к одному из предметов. Они поймут, что реликвии не работают, и тогда спрячут или уничтожат их.
Ральф и Зейн согласились, хотя они так и не нашли подходящий чемоданчик, который можно было подкинуть.
Однако, в среду утром в день урока по техномантии Ральф пришел к завтраку с маниакальным блеском в глазах. Плюхнувшись напротив Зейна и Джеймса, он уставился на них.
— Что? — спросил Джеймс.
— Кажется, я нашел подходящий портфель.
Джеймс от удивления открыл рот, а Зейн с шумом отхлебнул кофе, который он не спеша потягивал.
— Что? Где? — хрипло прошептал Джеймс. Он уже решил, что, в конце концов, им придется подождать, из-за чего испытывал беспокойство и облегчение одновременно. Сейчас мальчик почувствовал всплеск адреналина. Широко раскрытые глаза и бледное лицо Ральфа указывали, что тот ощущает то же самое.
— Знаете моего друга, Руфуса Бертона?
Джеймс кивнул:
— Еще один первокурсник со Слизерина. Парнишка с сальными волосами, верно?
— Ну да. Он коллекционирует камни и все в этом роде. Зовет себя «геологом». На полке у его кровати имеется куча отполированных камешков: хрусталь, кварц, лунные камни и многое другое. Прошлым вечером я слышал, как он рассказывал о них целый час. Конечно, он привез в школу все инструменты для работы с камнями. У него есть маленький молоток, заостренный с одной стороны, куча скребков, щеток, разных тряпок и растворов для полировки.
— Ладно, ладно, — прервал Зейн. — Мы поняли. Парень помешан на инструментах. Я впечатлен. В чем суть?
— Так вот, — невозмутимо продолжил Ральф. — Он везде таскает свои инструменты и приспособления в чемоданчике. Прошлой ночью он оставил его на кровати...
— И тот подходит по форме и размеру, — закончил Джеймс.
Ральф кивнул: его глаза по-прежнему были широко раскрыты.
— Почти идеально. Даже табличка с именем есть. Там название производителя, на том же месте, что и на портфеле Джексона. Другого цвета, и ручки цвета слоновой кости, но в остальном...
— Как нам его заполучить? — Джеймс затаил дыхание.
— Он уже у меня, — кажется, Ральф сам был удивлен. — Я сказал ему, что мне нужна сумка для учебников и пергамента, и что мой рюкзак не слишком, знаете, слизеринский. Руфус ответил, что понимает, о чем я. Ему на Рождество подарили новую сумку для инструментов, так что я могу взять старую. Вот почему он вытащил её: перекладывал вещи из старой сумки в новую, которая больше и сверху покрыта шкурой дракона. Водонепроницаемая, по его словам, — Ральф вдруг перескочил на другую тему.
— Так просто сказал, что ты можешь взять её? — недоверчиво спросил Зейн.
— Да! Должен признаться, это несколько сбило меня с толку. Знаете, не слишком ли это... Даже не знаю...
— Слишком удачное совпадение, — согласился Зейн.
Решимость Джеймса возрастала:
— Где сейчас чемодан?
Ральф выглядел встревоженным.
— Я принес его с собой, но спрятал в каморке под лестницей. Не хотел, чтобы кто-нибудь увидел меня здесь с ним. На всякий случай.
— Отличная мысль. Пошли, — Джеймс встал.
— Ты всё еще уверен, что хочешь это сделать? — Ральф неохотно последовал за ним. — То есть, мы же собирались дождаться следующей недели...
— Только потому, что у нас не было выбора.
— Вообще-то, — пробормотал Ральф, — выбор есть всегда. В смысле, мы не обязаны делать все именно так, верно? Разве не может кто-то из нас, спрятавшись под мантией-невидимкой, подменить портфель, когда Джексон не смотрит?
Зейн покачал головой.
— Ни в коем случае. Класс слишком маленький. Джексон просто наскочит на тебя, проходя в очередной раз по комнате. Раз уж мы собрались это сделать, это единственный способ.
— Слушай, мы обязаны это сделать, — Джеймс обернулся к Ральфу и Зейну, когда они подошли к дверям. — Если судьба существует, то именно она вложила чемоданчик в твои руки прошлым вечером, Ральф. Мы не может упустить такой шанс. Это как... как плюнуть в лицо судьбе.
Ральф моргнул, пытаясь себе это представить. Зейн, задумавшись, нахмурился:
— Звучит убедительно.
— Вы, двое, по-прежнему со мной? — спросил Джеймс. Два других мальчика кивнули.
Портфель лежал в каморке под главной лестницей. Он был похож на сумку Джексона, как и описывал Ральф. Только ярко-красного цвета, более потертый от того, что его таскали по грязи и камням, но он был абсолютно того же размера и формы, а посередине — такая же латунная защелка. Ральф уже запихнул в него свою мантию, и, когда Джеймс открыл его, он выглядел точно так же, как портфель Джексона, открывшийся в тот день в классе Франклина.
— Давайте отнесем его в туалет для мальчиков в подземелье, — предложил Джеймс, спускавшийся по лестнице первым. — Она как раз под кабинетом Техномантии. Тебе что-нибудь нужно, Зейн?
— Только палочка и мои записи, — ответил Зейн. Гораций Бирч был невероятно рад объяснить Зейну заклинание Визиум Инептио, но у него не было возможности для практики. К тому же чары подействуют — если они вообще подействуют — только на того, кто не знает о том, что их применили. Значит, ни Джеймс, ни Ральф, ни Зейн не смогут узнать, сработало ли заклинание. Им придется положиться на магические способности Зейна, пока не произойдет обмен, и Джексон не возьмет фальшивый портфель. Только тогда, так или иначе, будет ясна эффективность чар.
В туалете Джеймс кинул чемоданчик на край раковины. Зейн стал рыться в своем рюкзаке в поисках палочки и куска пергамента, на котором он нацарапал заклинание. Пергамент он отдал Ральфу.
— Держи так, чтобы я мог его видеть, — нервничая, распорядился он. Когда Зейн направил палочку на портфель, его рука заметно дрожала. Через мгновенье он опустил руку. — Это неправильно. Ральф — мастер заклинаний. Почему он не может сделать это?
— Гораций учил тебя, — нетерпеливо объяснил Джеймс. — Слишком поздно показывать Ральфу движения палочки. Занятие начнется через 15 минут.
— Да, — запротестовал Зейн, — но вдруг я не смогу заставить его работать? Если Ральф сделает все правильно, сам знаешь, оно одурачит кого угодно.
— А если неправильно, — настаивал Джеймс, — в течение часа мы будем собирать обрывки кожи со стен.
— Я все еще здесь, не забыл? — сказал Ральф.
Джеймс не обратил на него внимания.
— Ты должен, Зейн. Ты сможешь. Просто попытайся.
Зейн глубоко вздохнул и вновь поднял палочку, направляя на сумку. Он взглянул на пергамент, который держал Ральф. Затем тихим голосом, нараспев, произнес:
Вечный свет достигнет глаз,
То, что ждешь, увидишь враз.
Для глупца сей маскарад —
Сам обманываться рад.
Зейн сделал три круговых движения палочкой, а после постучал ею по портфелю. Раздался хлопок, и из кончика палочки появилось бледное кольцо света. Кольцо росло, скользя вниз по сумке. Оно становилось едва заметным, пока не исчезло. Зейн выдохнул.
— Сработало? — спросил Ральф.
— Вроде бы, — ответил Джеймс. — Для нас он выглядит так же, но что-то произошло, ведь так? Эти чары должны сработать.
— Надеюсь, — сказал Зейн. — Пошли, мы должны попасть в класс раньше остальных.
Пока они бежали по коридору, Зейн и Джеймс высматривали профессора Джексона, а Ральф нес фальшивый портфель, спрятав его под зимним пальто.
— Смотрится глупо, — произнес Ральф. — Со стороны выгляжу, как Грохх в балетной пачке.
Джеймс шикнул на него:
— Не важно, мы почти пришли.
Они остановились у двери, ведущей в класс Техномантии. Зейн заглянул внутрь, после чего повернулся к Джеймсу и Ральфу.
— План «Б», — прошептал он. — Там кто-то есть. Пуффендуец. Не помню его имя.
Джеймс выглянул из-за двери. Он с трудом вспомнил мальчика, знакомого по магловедению. Его звали Терренс, он поднял глаза, когда Джеймс смотрел на него.
— Эй, Терренс, — улыбаясь, позвал Джеймс. Затем неторопливо вошел в класс. Он слышал, как Ральф и Зейн шепчутся за его спиной, и пытался заглушить их голоса:
— Как провел каникулы? Много путешествовал?
— Д-да, — пробормотал Терренс.
«Это будет сложнее, чем я ожидал», - подумал Джеймс.
— Так куда ездил? Я ездил в Лондон. Повидаться с семьей. Отлично повеселился. А ты как провел время?
Терренс повернулся на стуле:
— Ездил в Корк с мамой. Большую часть времени шел дождь. Ходил на концерт флейтистов.
Джеймс одобрительно кивнул. К счастью, Терренс сидел в середине класса, полуобернувшись к Джеймсу. Краем глаза Джеймс видел, как Зейн возле стола Джексона устанавливает поддельный портфель. Терренс снова начал поворачиваться лицом к доске.
— Концерт флейтистов! — выпалил Джеймс. — Круто!
Терренс снова обернулся к нему.
— Нет, — сказал он, — это вовсе не так.
Зейн поднялся, подав Джеймсу сигнал «все чисто». Джеймс заметил это и вздохнул с облегчением.
— Ох, ну что сказать, мне очень жаль, — сказал он, отодвигаясь от Терренса. — Ладно, потом еще поболтаем.
Зейн и Джеймс сели за первую парту, как и планировалось. Класс был маленьким, и до стола Джексона оставалась всего пара футов. Джеймс, внимательно изучив кабинет, с удовольствием отметил, что ничего на первый взгляд не изменилось. Дождавшись, пока в класс, смеясь и болтая, вошли еще несколько студентов, он прошептал Зейну:
— Где он?
— В том маленьком углу позади доски. Я немного свернул мантию, чтобы она не свешивалась на пол. Я лишь надеюсь, что старина Камнелиц не споткнется о нее, когда зайдет за свой стол.
Джеймс взглянул в угол, на который указал Зейн. Это была лишь неглубокая ниша, образовавшаяся в месте, где соседняя подсобка упиралась в комнату. Вряд ли Джексон завернул бы туда, однако нельзя было исключать такую возможность.
— Иногда он не заходит за свой стол в течение всего занятия, — прошептал Джеймс. Зейн слегка пожал плечами, как бы говоря, что он на это надеется.
Несколько минут спустя профессор Джексон шагнул в комнату, неся свою вездесущую кожаную сумку. Джеймс и Зейн не могли оторвать взгляды, когда он вешал мантию над столом и ставил свой портфель на привычное место на полу рядом со своим столом.
— Приветствую, класс, — сказал Джексон бодрым тоном. — Я уверен, что вы провели выходные с пользой. Также надеюсь, что вы не успели позабыть все, что я успел вдолбить в ваши головы до начала каникул. О, кстати... Прошу передать ваши эссе вперед. Мистер Уолкер, я возьму их, когда они все окажутся возле вас.
Зейн кивнул, слегка выпучив глаза. И у Джеймса, и у Зейна палочки выглядывали из рукавов. Если бы Джексон заметил, они бы просто сказали, что носят их так в честь своего любимого преподавателя Техномантии, так как Джексон сам носил свою палочку в маленьком чехле, вшитом в рукав. К счастью, Джексон казался поглощенным своими мыслями.
— Я оценю ваши эссе как обычно. А пока, давайте выборочно проверим ваши, так сказать, совокупные знания по предмету. Мистер Холлис, пожалуйста, окажите нам любезность и дайте краткое описание Закона Гектора о перемещенной инерции, если знаете.
Холлис, краснощекий первокурсник из Когтеврана, прочистив горло, начал предлагать свое объяснение. Джеймс едва слушал его. Он смотрел вниз на портфель Джексона, мучительно сидя лишь в нескольких футах от него. Джеймс отметил про себя, что мог бы пнуть его, если бы захотел. Сердце заколотилось, его наполняла ужасная холодная уверенность в том, что план не сработает. Было до смешного безрассудно полагать, что они смогут провернуть такую аферу прямо под носом у профессора Джексона. Но несмотря на это, они должны были попробовать. Джеймс даже почувствовал легкую дурноту из-за тревоги. Джексон начал расхаживать по комнате.
— Излишне многословно, Мистер Холлис, но относительно правильно. Мисс Моргенштерн, не могли бы Вы немного дополнить относительно перемещения инерции между объектами с различными плотностями?
— Что ж, различные плотности реагируют на инерцию по-разному, базируясь на близости своих атомов, — ответила Петра. — Шар свинца будет двигаться в единственном направлении. А шар, скажем, зефира — просто взорвётся.
Джексон кивнул.
— Существует ли техноматическое объяснение этому? Кто-нибудь? Мисс Гойл?
Филия Гойл опустила руку.
— Связующее заклинание в сочетании с Заклинанием переноса инерции сохранят в целости даже субстанции с малой плотностью, сэр. Дополнительное преимущество в том, что тела с малой плотностью будут перемещаться гораздо дальше и быстрее за счет фактора инерции по сравнению с телами большой плотности, такими как шар свинца, который упомянула мисс Моргенштерн.
— Верно, мисс Гойл, но не всегда выгодно, — мрачно улыбнулся Джексон. — Выстрелом пера из пушки всё равно никому не навредишь.
Класс немного посмеялся над этим. Джексон только начал свой второй круг по комнате. Затем, внезапно, в дверях появился Ральф.
— Извидиде, — сказал он странным гундосым голосом. Все в классе повернулись, кроме Джеймса и Зейна.
— Броздиде, кажедзя, у бедя идёд досом кдовь.
И действительно, нос Ральфа пузырился кровью с угрожающей скоростью. Он держал под ним палец, который весь был покрыт кровью. Из класса донёсся хор «ахов» и «охов», часть из них были удивленными, а часть — брезгливыми.
Зейн не тратил времени зря. Как только он услышал Ральфа и увидел, что Джексон отвернулся к правой стороне класса, он вытащил палочку из рукава.
— Вингардиум Левиоса! — прошептал он тихо, но старательно, как только мог. Мантия-невидимка стала видимой в тот момент, когда она поднялась вверх, и из-под нее показался поддельный портфель в углу. Зейн ждал, удерживая мантию, пока Джеймс рылся в рукаве в поисках своей палочки. Позади себя они слышали, как Джексон говорил Ральфу:
— Черт побери, мальчик, прекрати вертеться.
— Извидиде, — пробормотал Ральф. — Я хотел придять таблетку от кашля, до съел одид из Кровобролидных бадончиков Уидли. Дубаю, бде дужно в больдичное крыло.
Джеймс направил свою палочку на фальшивый портфель и прошептал Левитирующее заклинание. Портфель был гораздо тяжелее всего, что Джеймс поднимал в воздух ранее, а у него не очень-то хорошо получалось и при лучших обстоятельствах. Он протащил его по полу за угол, пододвинув как можно ближе к настоящему портфелю, насколько это возможно, сбив его в сторону и частично под стол. У мальчика от напряжения перехватило дыхание. Сзади ученики смеялись и издавали звуки отвращения.
— Да вы не нуждаетесь в помощи больничного крыла! — сказал Джексон, начиная раздражаться. — Просто стойте спокойно и уберите ваш палец.
Ральф начал покачиваться.
— Я думаю, я — гемофидик! — выкрикнул он. Это было идеей Зейна.
— Вы не гемофилик, — проворчал Джексон. — А теперь в последний раз говорю, замрите!
Джеймс взмахнул волшебной палочкой, стараясь протащить настоящий портфель вокруг поддельного, это было необходимо для того, чтобы передвинуть его в угол и накрыть мантией-невидимкой, которую Зейн все еще левитировал. Однако, настоящий портфель застрял, зацепившись за край стола. Джеймс сосредоточился сильнее. Портфель взлетел под столом, приподняв его угол. Джеймс скривился, опустил палочку, и портфель вместе со столом глухо ударились о пол. Никто, кажется, ничего не заметил. Зейн с безумным взглядом уставился на Джеймса. Джеймс скорчил умоляющую гримасу. Отчаявшись, Зейн направил мантию-невидимку на настоящий портфель, прямо туда, где он был, зажатый под столом. Каким-то образом, однако, мантия тоже зацепилась за крючок рядом с доской. Весь план пошел наперекосяк. Не было ни малейшей надежды скрыть следы, если бы кто-нибудь сейчас повернулся. Джеймс не удержался и обернулся. Нос Ральфа по-прежнему кровоточил. Джексон полуприсел перед ним, одной рукой пытаясь убрать пальцы Ральфа от его носа, а другой держа палочку наготове. Весь класс следил за этим с различной степенью интереса и отвращения.
— Пропади ты пропадом, мальчик, от тебя сплошной беспорядок. Убери палец, говорю тебе! — воскликнул Джексон.
Джеймс попытался освободить настоящий портфель, двигая его назад и вперед с помощью палочки. Он вспотел, и палочка скользила в руке. Портфель наконец освободился, когда Джеймс услышал, как Джексон произнес:
— Артемиза.
— Ой! — сказал Ральф излишне громко. — Да, так гораздо лучше.
— Стало бы лучше гораздо раньше, если бы вы слушались меня, — сердито сказал Джексон, убирая палочку обратно в рукав.
Представление закончилось. Зейн последний раз взмахнул своей волшебной палочкой. Мантия-невидимка сорвалась с крючка и, упав на пол кучей, быстро исчезла. Джеймс не успел спрятать портфель. Он чувствовал, как класс поворачивается обратно.
— Пожалуйста, идите и умойтесь, молодой человек, — сказал Джексон, и его голос стал громче, когда он отошел от Ральфа и повернулся к классу. — Вы выглядите ужасно. Люди решат, что вас потоптал пятиног, — вздохнув, он добавил: — Кровопролитные батончики...
В отчаянии Джеймс спрятал палочку обратно в рукав. Зейн же, повинуясь внезапно возникшему порыву, сделал попытку протянуть свои ноги во всю длину из-под стола. Он зажал настоящий портфель между лодыжками, затем утянул его обратно под свой стол. Джеймс услышал, как Зейн завозился, стараясь спрятать портфель под стулом с помощью одних только ног. Джексон остановился за спиной Зейна, и в классе стало очень тихо.
Джеймс старался не поднимать глаз. У него было сильное ощущение, что профессор смотрит прямо на него. Наконец, он беспомощно поднял взгляд. Джексон действительно смотрел
You are reading the story above: TeenFic.Net