Взрыв. Один большой взрыв.

Сэм чувствовал, как осколки разбирающегося окна впиваются в его плечи. Запах гари и пыли заполнил ноздри, спину обжигал жар взрыва. Ветер хлестал по лицу, заставляя глаза слезиться.  

Но ничего из этого не было важным. Важным было только хрупкое тело, которое он прижимал к себе как последнее объяснение перед братом того, зачем он сделал шаг вперёд с подоконника, навстречу бесконечному потоку ветра, дравшему слизистую оболочку глаз. Важным было лишь его желание спасти, - и неважно что с этой девочкой он был даже незнаком. Важным был лишь огненный дракон, раззинувший позади него свою кровавую пасть.

И он падал, падал и падал, не осмеливаясь вдохнуть достаточно глубоко, словно это могло замедлить его падение, потому что знал, что в следующее мгновение его спина столкнётся с грубой землёй, на которой лежали, лежат и будут лежать такие же трупы, как и он.

И он падал. Падал. Падал. Падал. Падал. И шум жизни смешивался с потусторонним гудением, пробивающимся в его голову. И падение было бесконечным. И время было бесконечным - разве не Эйнштейн твердил, что оно относительно? 

И шум становился всё чётче и чётче, вынуждая его пальцы ухватиться за ткани чужой одежды с удвоенной силой, вжимая маленькое тело в себя. Но вместо тепла и стука сердца в его грудь вонзилось нечто слишком твёрдое; вместо потрёпанной футболки хлопкового покрова пальцы впились в углубления хвата чёрного руля. Вместо запаха щекочущих его подбородок и шею чужих волос, на нос обрушилось исходящее от руля зловоние горького табака. 

И Сэм распахнул глаза, вбирая в себя остатки воздуха. В уши ударился шум проезжающих машин, чьи колёса разрезали простирающуюся под собой дорогу. Лоб упёрся в руль, что явно оставил после себя след, и мужчина, глухо кашляя в кулак, упал на спинку водительского кресла. Одежду пропитал стекающий пот.

«Сон. Чёртов сон.» - резанула мысль.

Он невольно провёл рукой по лицу в попытке отогнать видение огня и осколков. После чего уделил своё жалкое внимание другой руке, подушечками пальцев проходясь по скользкой коже чёрной перчатки. Резко зажмурившись и так само резко открывая глаза, Сэм заставил себя повернуться в сторону окна, предоставляющего ему вид на прямоугольные домики на один мотив. 

Улица, такая до раздражения знакомая. Тут он провёл последние года, подрабатывая во всех предлагаемых ему сферах. Нужен официант в крошечный ресторан, банкротство которого - вопрос времени? Конечно, Сэм пускай и не без раздражения, но натянет вашу ужасную форму грязно-голубого цвета и с улыбкой будет встречать редких посетителей. А может, нужен кассир? Да не вопрос, - главное доброжелательно кивать покупателям и правильно рассчитывать сдачу на этой, находящейся в двух километрах от дома забегаловке с расположенной рядом заправкой. Что же насчёт библиотекаря в местной библиотеке, в которую даже никто не ходит? И тут Сэм был не против, в особенности, когда рядом с тобой располагается такое большое количество книг, за которыми можно провести свой досуг.

Но вряд-ли даже он сам предполагал, что будет терять и так небольшой интерес ко всему буквально спустя неделю работы. И тем не менее, с такой скудной жизнью, рассчитывающей на выживание от зарплаты до зарплаты, Сэм и не надеялся вновь вернуться в университет на юридический и попытать удачи там. Справедливости ради можно сказать, что он пытался его окончить - честно пытался, но случилось так, что всё пошло вниз словно по одному щелчку чужих пальцев, вынудив бросить заветную мечту на полпути к её осуществлении. Но больше пытаться он не собирался.

По салону машины прокатился громкий, выталкивающий из мыслей рингтон, стоящий на звонке. Сэма передёрнуло, вынудив отвести взгляд от окна и глянуть на дрожащий на соседнем кресле телефон. 

- Да. Утро. - сиплым голосом брякнул Сэм, прикладывая трубку к уху.

Экран с крупной надписью «ДИН» у его лица погас.

- Давно уже как нет, Сэмми. - хмыкнул знакомый голос. - Секунду... - человек по ту сторону явно посмотрел на время на экране своего смартфона. - Во. Два часа дня. Твоя смена уже закончилась. И ты не дома.

- А ты мне что, мамочка, Дин? - недовольно поинтересовался Сэм, протирая глаза. Повисло услужливое молчание, подводящее Сэма к ответу, на что последний закатил глаза, с щелчком отворяя дверь своей машины. - Я просто выбился из сил и задрых в машине, не парься.

- Я-то думаю: какого хрена тачка стоит передо мной, а братец не отвечает на звонок домофона? Уже грешил на музыку и наушники. - тараторил голос с динамиков. - А сейчас... Ох ты ж! Кого я вижу! 

Сэм вышел из машины, захватив рюкзак и с хлопком закрыв за собой дверь. Брелок от авто привычно запищал, знаменуя очередное окончание рабочего дня.

И перекинув рюкзак через плечо, ему ничего другого не оставалось делать, кроме как созерцать выплывающее лицо улыбающегося Дина, что под глухие гудки повесил трубку.

Винчестер сунул телефон в карман чёрных брюк, ступая на ведущую к его дому дорожку. Он словно даже и не заметил, как к нему присоединился его брат, одетый в привычную официальную одежду одного из тех бизнесменов, что обходили подобные районы за десять километров, – что означало, что его брат уже успел переодеться из формы маршала в более-менее типичный наряд американца. Их ноги, словно по привычке, мгновение спустя стали ступать шаг в шаг другого.

- Так как дела, Сэмми? - первым подал голос Дин, искоса наблюдая, как его брат перебирает связку ключей в своих руках в поисках того самого нужного. Холодный свет весенних лучей пронёсся по его хмурому лицу. - Как там твой... - на мгновение Дин запнулся, губы дрогнули. - Разгрузочный день?

Сэм повернул к нему голову, смотря как подрагивают в сдерживаемой усмешке губы. И на мгновение его окатила волна немого раздражения, сопровождающаяся болезненным стуком в голове. Глаза пробежались по синему пиджаку, на котором остались едва заметные кофейные пятна, чей аромат слился с запахом пота на Дине.

Не слишком то и повезёт сегодня той девушке, которую подцепит сегодня в очередном баре Дин.

- Ещё раз пошутишь про то, что я работаю грузчиком, оклемаешься уже в больнице. - предупредил он, тормозя у своего подъезда.

- Да ладно тебе! - воскликнул Дин. - Ты сегодня ещё более тяжёлый, чем всегда. Что случилось?

Сэм приложил ключ-брелок к нужному месту и дверь под пиликанье отворилась. После он повернулся к брату, что невозмутимо уставился на него, скрестив руки на груди. И с начала не заметил, как с силой сжал впивающуюся ему в ладонь связку.

- Дин, что ты хотел? - измученно спросил Сэм. И на медленное покачивание головы собирающегося это отрицать Дина, он вскинул руку и перебил его: - Я с пяти до двенадцати таскал клятые шкафы и диваны бабулек и дедулек, которые даже ни копейки на чаевые не выделили, и просто мечтал прийти домой, заварить кофе, стащить с себя эту - он приподнял пальцами отворот накинутой поверх серой футболки куртки и уткнулся в неё носом, кривясь от ударившей вони старой мебели, - кошмарную одежду и просто попытаться забыться во сне под какой-то медицинской наркотой. чтобы не видеть то, что вижу я и так каждую ночь. И тут приходишь ты, Дин, хотя без дела ты не приходишь никогда. Так что ещё раз спрашиваю: что ты хочешь?

Тот невольно поджал губы и усердно прячущееся сочувствие мелькнуло в его глазах, заставляя Сэма невольно напрячься в плечах. 

- Разговор не для улицы. - бросил он.

Внутренности Сэма сжались от одной мысли о том, что он сейчас, чёрт возьми, будет завален несколькими достаточно важными проблемами от Дина. А Винчестер слишком сильно хотел повалиться на кровать с жёстким матрасом и теми ужасными, скрипящими пружинами, и выспаться. И завтра же без сожалений уволиться, – после месяца работы грузчиком.

Ему опять надоело. Понимание этого провело цепочку к рассуждению, что ему вновь придётся искать работу, сгребать в одну кучу документы, знакомиться с новым коллективом, который может быть не дружелюбен к новичкам, как показали ему его 65 процентов случаев. Но таскать такие тяжести и даже толковую благодарность не слышать, – это было ещё хуже, чем созерцать каждое утро кислые мины покупателей на кассе.

Винчестер резко выдохнул, отмахиваясь от мыслей.

- У тебя есть ключи от моей квартиры. - Сэм потрусил связкой перед лицом брата и до болезненных следов, остающихся на ладонях, впился свободной от перчатки рукой в конец открытой двери подъезда. - Какого ты ждал меня тут? 

- Во-первых, я коп. - поучительно промямлил Дин, довольно улыбаясь.

- Тебя это никогда не останавливало.

- Во-вторых, Сэмми, я же всё-таки разделяю понятие твоих личных границ, и тот единственный раз, когда я воспользовался связкой был критическим. - добавил Дин.

- Критическим? - хмыкнул Сэм, уже поняв, что его попытки отмахнуться от старшего брата были проигрышными. Но с капитуляцией он сдаваться не собирался. - Я просто не ответил на твой звонок, а ты поднял панику. Я не ответил на него с первого раза и ты даже не попытался позвонить мне во второй.

- Я звонил тебе пять раз, Сэм. - отказал Дин.

- Неправда.

- Правда. Стопроцентная.

- Это тебе не позволяло проникать в мою квартиру.

- Единственный раз! - развёл руки в стороны Дин. - И не просто так, – помнишь, в каком дерьме я тебя тогда обнаружил, а? И вошёл я с моими ключами, которые ты сам же мне и дал. Не припоминаешь? К доктору, может, отвести?

- Ты их выпросил, ясно?

Кто-то позади Сэма кашлянул, вынуждая того обернуться. В миг пришло осознание, что собой он загородил весь проход.

- Простите. - пробормотал он и быстро посторонился, позволяя пожилому соседу с россыпью морщин на лице, задержавшему на нём недовольный взгляд, пройти дальше по улице.

Что-то сегодня спросом среди пенсионеров он не пользовался. Как и пропавшей за последние года удачей.

Винчестер нетерпеливо постучал ногой по асфальту, дождался, пока дед скроется из виду, и всё-таки коротко кивнул на подъезд.

- Пойдём, чёрт возьми. - прозвучало слишком громкое в тишине.

Он бесшумно преодолел несколько пролётов подряд, минуя указку на плакате о том, что в связи с некоторыми техническими неполадками лифт не работает. И заодно пробегая мимо того самого лифта с расписанным поверх его серых дверей граффити местными парнями. Разноцветная надпись «ЭТОТ ГОРОД - НАШ» мелькнула и растворилась в глазах, перевоплощаясь в многочисленные двери соседей и сменяясь мрачными стенами, покрытыми неопрятными рисунками пенисов и грубых фраз. 

Подобного в более богатых и безопасных районах увидеть было банально невозможно, ведь вездесущие стражи порядка хватали малолетних индивидов с поличным и с баллончиками в руках. На более бедные всем было плевать с самой высокой башни. Пьянки под окнами были достаточно обыденным явлением, изнасилование молоденькой студентки, забредшей не туда, – типично. Копы если изредка и заглядывали в данную отрасль Нью-Йорка, то только ради того, чтобы купить неплохую выпечку в булочной. 

Браунсвилл – район, который обходили стороной даже самые отчаянные. Но для Сэма с его тощим кошельком он был единственным доступным вариантом. А соглашаться на давно предлагаемую помощь от Дина он не собирался.

Ключи звякнули в замке, словно погребальные колокольчики, и Сэм шагнул в свою унылую обитель, где из всего интересного можно было обнаружить одну маленькую комнатку с небольшой кроватью, напротив которой находилось занавешенное синими шторами окно, спрятанное в шкафу с одеждой дрянное виски и заваленный недавно купленными продуктами стол на кухне. 

Скинув куртку на стул, Сэм пнул ботинки в угол и жестом пригласил Дина войти.

- Чай? Кофе? - по-инерции спросил он.

- От кофе не откажусь. - брякнул из за его спины Дин и захлопнул после себя дверь.

Рюкзак упал куда-то на пол, ключи оказались на стуле.

- Кофе нет, насколько я знаю.

Сэм в миг прошёл дальше по коридору и оказался на кухне. Со скрипом отворилась висящая над ним дверца. 

- Да, кофе нет. - его рука поёрзала по внутренней части шкафчика, разгребая оставшийся там бардак. И полупустые пивные бутылки, и собранные карточки с номерами, по которым он обязывал себя позвонить, чтобы узнать об очередной работе, и завёрнутый в пакет круассан, которому тут было уже не менее двух месяцев.

Сэм недоумённо сжал в пальцах пачку со всё ещё находящимся там презервативом. Ему явно стоило тут прибраться.

- Тогда, может, чаю? - предложил Дин.

- Его... - Сэм активнее начал рыться, краем глаза наблюдая, как Дин проходит в невидимую его глазу спальню и, судя по стону кровати, усаживается в своих грязных брюках на постель. На его недавно выстиранную постель. - ...тоже нет. И свали с моей кровати!

- С чего это? - донёсся до него голос Дина.

Сэм, швырнув серый квадратик в глубину бардака, захлопнул шкафчик за собой и метнулся к комнате, находящейся прямиком за стеной. Два шага вперёд от стола, поворот направо – и вот он уже стоит перед сидящим на его матрасе Дином, что медленно перебирал вытащенные документы в папках из своей сумки.

Между ними повисло молчание, пока Дин перебирал папки. Подняв взгляд, тот задумчиво уставился на Сэма и опустил глаза вниз.

- Ты хоть когда-нибудь снимаешь эту перчатку, Сэмми? - он кивнул на его левую руку, спрятанную под чёрной кожей. - Хотя бы дома, а? 

Сэм почувствовал, как лёгкий холодок пробегается по его коже. Пальцы на той руке медленно сжались и разжались, словно желая размять окоченевшие кости. На мгновение он даже забыл свою злость на Дина за то, что тот расселся на его кровати в грязной одежде, и тупо моргнул.

- Нет, Дин. - последовал краткий ответ. - Нет.

Они не говорили об этом. Не говорили о перчатке, прошлом, помощи и проблемах. Не говорили, чтобы вновь не завязать душевную беседу о их жизнях и связи, превратившейся за последние два года в бетонную стену между ними. И сегодня Дин нарушил одновременно два их негласных правила из четырёх.

Дин откашлялся и попытался сменить тему.

- Ладно, забыли. - бросил он, вновь возвращая взгляд на папки. Выловив среди них едва ли не самую тонкую, в которой таилось лишь два листика, в отличие от тех, набитых десятками бумажек и вкладышей, он нервно облизнул губы.

Руки, застывшие на миг в исходящем дневном свете непонятно когда освобождённого от тёмных штор окна, разгладили смявшуюся поверхность папки. И Дин нервно почесал затылок и протянул папку Сэму.

- Я слышал, ты искал работу? Больше не запаривайся. Я её тебе нашёл. - на одном дыхании молвил он, тыча папку нависающему над ним брату.

«Что? Какая работа?» - тупо прозвучало внутри его головы.

Брови парня взметнулись вверх. Дин, не отступая, упрямо продолжал тянуть ему папку, чтобы Сэм, колеблясь, протянул руку и принял её, до треска картонной бумаги бежевых оттенков стискивая пальцами. Кожа перчатки неприятно проехалась по поверхности.

- Я не искал... Дин, у меня уже есть работа. - пробормотал он, в недоумении опуская руки вниз. 

Он и не собирался раскрывать папку и позволять себе углубляться в её содержание, предпочтя шершавым бумажкам хмурое лицо брата. 

Сэм оценивал его, рассматривая появившиеся морщинки за те последние недели, которые они не виделись. Его глаза зацепились за неряшливо запрятанные пряди седин у висков, которые Дин явно пытался скрыть за ушами. Выпирающий узел голубого галстука поверх рубашки был непривычно расслаблен. Рубашка - что просто удивительно - помятая.

- Сэм, мы оба знаем, что ты не продержался бы после этого дня в том аду и часа. Так что лучше глянь папки и мы обсудим...

- Что произошло? - это был тихий вопрос, но он заставил Дина заткнуться и глянуть на него из-под опущенных век. - Что, чёрт возьми, произошло, Дин?

Перед глазами вновь всплыло то едва заметное пятно от кофе на пиджаке, откинутом сейчас на стуле на колёсиках у рабочего стола Сэма. Немного рассеянный вид поселился во всём Дине, вечно аккуратном, в отличие от Сэма, и правильном.

И Винчестер медленно опустил взгляд вниз. Папка замаячила перед его глазами, словно нашёптывала на ухо, что это только начало, - что, раскрыв её, Сэм доставит и себе, и тому, о ком говорилось в скрытых от него пока что строчках, слишком много проблем.

- Значит, всё дело в этой папке? - подытожил Сэм. Дин отвёл взгляд от его лица, предпочитая уставиться на заполненный книгами стол, отчего младший Винчестер ощутил себя обязанным подтянуть к себе старый стул, оставленный тут ещё прошлыми хозяевами, и по-ковбойски усесться на него. Взгляд Сэма, острый как бритва, впился в Дина, который нервно облизнул губы. Его пиджак, находящийся под носом парня, пропах, оказывается, ещё и алкоголем. - Всё дело определённо в ней. Дин, я не стану раскрывать её до тех пор, пока ты мне всё не расскажешь.

Дин продолжил как ни в чём не бывало складывать все выброшенные из его сумки документы в одну стопочку. Собрав их, он начал осторожно упаковывать их в свою сумку, явно не желая согнуть ни единого уголка.

Сэм терпеливо ждал, слыша, как его пульс колотится в ушах от нервного желания услышать клятый ответ. Руки чуть подрагивали, когда его брат наконец-то оторвал взгляд от закрывшейся сумки и перенёсся на Сэма.

- Почему с тобой так сложно, а, Сэмми? - кривая улыбка украсила его тонкие губы. И он сдался, как раньше это сделал Сэм, впустив брата в свою квартиру. - Ладно. Там досье на парня, о котором ты наверняка слышал в новостях, не знаю, в интервью, где угодно. Открой клятую папку. 

- Продолжай. - категорично молвил Сэм.

- Сначала открой. Я не отступлю.

Винчестер раздражённо выдохнул и поднял повисшую на его руках папку, отдирая маленькую липучку. Вытащил тонкую стопку документов и взглянул на прикреплённую изогнутой скрепкой фотографию, размером не больше, чем пять на пять.

- Дин. - Сэм медленно поднял взгляд на брата, даже не читая текст под глядящим на него лицом. - Зачем мне досье на него?

- Я всё объясню. Читай.

- Уточню. Зачем мне досье на парня, которого в последние месяцы ненавидят практически все фанаты семьи Новаков?

- Читай. - буркнул Дин и уткнулся взглядом в прикрытый ковриком холодный пол под своими ногами.

А на Сэма с фотографии продолжали глядеть два карих глаза. Они принадлежали молодому парню с улыбчивым лицом, в каждой морщинке, в каждом застывшем на бумаге движении виднелась та невесомая искра, которая многих тянула за собой в неудержимый танец и заставляла забыть самого себя с подобными людьми, которых было слишком мало. И насколько знал Сэм, Габриэль Новак утратил эту искру по возвращению к своей семье. А, возможно, он утратил её ещё до возвращения в семью.

На нём был надета серая куртка, свободная рука радостно махали в камеру, фотографирующую его, а другая сжимала плечо младшего брата с невероятно голубыми глазами. На фото Габриэлю Новаку было не больше двадцати лет.

Сэм поджал губы, пробегая глазами по тексту. 

«...тридцать пять лет, карие глаза, четвёртый ребёнок в семье Новаков...»

«...о женских особях мало что известно... Миссис Новак умерла двадцать лет назад, сестра, Анна Новак, пропала десять лет назад, считается мёртвой... Присутствует отец, Чак Новак, и четыре брата - Люцифер, Майкл, Рафаэль, Кастиэль...»

«...работал продолжительное время оперативным агентом ФБР... был известен своими успешными допросами...»

«...известен пропавшим на три полноценных года, которые объяснил желанием посетить такие страны, как Великобритания, Ирландия, Франция, что недостоверно...»

«...ни разу не судим, известен в разногласиях с начальством...» - и тому подобное.

Сэм сунул бумажки назад в папку, совершенно не находя связи между словами Дина и предоставленной ему информацией, которую любой умеющий ориентироваться в документах человек посчитал бы