***

"Уберите ее с экрана! Что возомнили о себе эти люди! Нужно жаловаться в RTÜK! Их всех нужно закрывать! Что за мерзкая женщина?! Пусть сама наденет платок, тогда и поговорим!"

Эврим приложила руки с вискам, спуская и потирая лицо и глубоко вздохнула. С силой захлопнув крышку ноутбука, она прикрыла глаза, восстанавливая душевное равновесие, нарушенное бесцеремонной атакой турецких комментаторов. Она больше не могла это читать, ей срочно нужен был какой-нибудь "допинг", чтобы снять с себя дурацкое ощущение вины и неловкости от сыгранной ею сцены.

Набрав номер Сонай, она услышала привычные гудки и с нетерпением ждала ответа.

- Привет, милая! - отозвалась Сонай, сонно потягиваясь. - Что случилось?

Эврим на секунду остановила поток слов, который копился у нее внутри, слыша, что подруга была явно не в состоянии ее слушать.

- Офф, Сонай! - начала она, стараясь удержать лавину злости в себе, - прости, я тебе помешала?

- Ммм...на часах 23.00, - рассмеялась подруга, - ты знаешь, я немного...сплю.

Эврим перевела взгляд на часы, стоящие перед ней на столе, и закусила губу с досадой, что разбудила подругу.

- О, прости! - извиняющимся голосом ответила Эврим. - Я..я не подумала, извини.

- Что случилось, Эв? - вкрадчиво спросила подруга, чувствуя напряжение, с которым Эврим говорила с ней.

Женщина покачала головой, понимая, что сейчас не было смысла нагружать Сонай своими умозаключениями, придется переваривать новую реальность самой.

- Да, нет, - отозвалась она, - все нормально, прости, что разбудила. Давай завтра поговорим? - продолжила Эврим, мысленно прикидывая, куда сейчас может отправится одна, чтобы проветрить немного голову.

- Ты уверена, Эв? - встревоженно отозвался голос на том конце линии. - Все ТОЧНО нормально? Или как в прошлые разы?

Эврим на секунду ухмыльнулась, вспоминая те ситуации, на которые намекала Сонай, правильно попадая в больное место. Не воспринимать критику, даже от диванных экспертов, она так до сих пор и не научилась окончательно. Хуже было, когда коллеги по цеху продолжали дело журналистов и комментаторов. Воспоминания о моральном давлении несколько лет назад, которое чуть не стоило ей карьеры, встало перед глазами, наполняя ее ощущением пережитого страха и заставляя тело покрыться мурашками.

- Я уверена, - не так уверенно, как это слово, ответила Эврим. - Еще раз извини, доброй ночи, Сонай.

Женщина отложила телефон в сторону и положила руки перед собой, бегая глазами в тревоге, которая не отпускала с момента прочтения первых комментариев. Пальцы предательски дрожали.

"Тебе нужно успокоится, Эврим. Ты знала, что это за проект".

Сжав руки в кулаки и зажмурив глаза, она еще немного посидела перед закрытым ноутбуком, позволяя себе прожить эмоцию беспокойства в моменте и, оценив пришедшую в голову идею, отправилась в гардеробную в поисках нужной ей одежды.

Нацепив спортивные штаны и толстовку, как обычно надвинув поглубже кепку, она вставила наушники в уши, и решительным шагом вышла из квартиры.

Ночной воздух одарил ее безумством ароматов цветов и моря, который разносил легкий бриз ночной летней прохлады. Темнота, сгустившаяся над городом, была приятно обволакивающей и растворяющей все дурные мысли, которые лезли сейчас в ее голову. 

Эврим с чувством полного контроля над своим телом, вдохнула приятный прохладный воздух, впитывая разнообразие ароматов, размяла мышцы и, включив наушники на почти максимальную громкость, начала движение в сторону пролива, постепенно наращивая скорость.

Теплый ветер, который создавал ее сопротивление при беге, лишь будоражил ее внутренние рецепторы, позволяя сейчас ощущать полную свободу и единение с природой, которая открывалась ей по мере приближения к водной глади. Умело обогнув ночного дворника с большой мусорной тележкой, не забыв посмотреть по сторонам, она бегло пересекла дорогу, достигнув нужной ей точки.

Эврим оказалась в небольшом сквере, недалеко от набережной, где находились спортивные снаряды, сейчас пустовавшие от ночного времени суток.

Потянувшись и несколько раз сделав наклоны, женщина встала на железный эллипсоидный тренажер и начала плавное движение ногами. Увеличивая темп вращений, она полностью погрузилась в свои ощущения наполняющихся усталостью мышц, сбрасывая любые попытки воспаленного мозга подсунуть ей новые переживания.

Закончив свой забег, она спустилась с тренажера, переводя дыхание. В голове было приятно и пусто. Это был ее любимый способ бороться с тревогой в ее душе. Любимое место и любимое время. Переключив песню, выбирая ее характер под настроение, Эврим свела руки перед собой, слегка надавливая ладонями друг на друга, приподняв одну ногу над землей и прижав ее к колену другой, восстанавливая перехваченное дыхание и восполняя энергию тела. Выдержав в такой позе некоторое время, она слегка улыбнулась себе и своему телу, отзывавшемуся приятным изнеможением, и быстро повернулась, собираясь отправиться домой.

- Какого черта! - выругался знакомый голос, в который с размаху врезалась она.

***

- Куда ты милый? - сонно потягиваясь, спросила Айше.

- Спи, родная, - отозвался Барыш, натягивая толстовку через голову.

- Что-то случилось? - спросила его жена, приподнимаясь на локтях, сводя брови к переносице. - У тебя завтра съемки, почему не ложишься?

Мужчина улыбнулся уголком губ, отрицательно качая головой, давая понять, что все в порядке.

- Просто не спится, - поднял он руки в верх и разводя их в сторону, - хочу выйти на пробежку. Видимо, старость, Айше, - ухмыльнулся он.

- В такое время? - удивилась она, переводя взгляд на часы в недоумении. Часы показывали 23.00. - Мне нужно с тобой?

- Нет, что ты, - спокойно ответил он. - Отдыхай, я быстро. Немного разомнусь и скоро буду дома.

Айше нежно улыбнулась, отмечая, как красив мужчина перед ней, который говорил о старости, и вспоминая, что только что было между ними. Она кивнула ему в ответ , слегка прикрывая глаза и откинулась обратно на подушку. Барыш вытянул губы, изображая поцелуй, и, напевая себе под нос, услышанную сегодня мелодию, вышел из комнаты.

Захватив в коридоре бутылку для воды и наушники, мужчина надел на руку часы, отметил на нем необходимые показатели и покинул квартиру, на ходу одевая кепку.Ночь встретила его прохладой и сладким ароматом бугенвиллей и олеандра, которые росли в его любимом районе. Жить здесь все же было лучшим решением. Сцепив руки в ладонях, он сделал несколько разминающих движений, разогрел икроножные мышцы и отправился вниз по улице.

Барыш бежал в умеренном ритме, позволяя мышцам привыкнуть к нагрузке, следя за пульсом на часах, глубоко вдыхая и выдыхая пряные запахи ночных заведений, ощущая на губах соленый привкус морского бриза, позволяя себе насытится ощущениями своего тела.

Оказавшись в сквере, он перешел на шаг, стабилизируя дыхание и привычно оглядываясь вокруг. Было что-то пленительное в ночном Стамбуле, который сейчас окружал его легким шумом кипящей до сих пор жизни. Навстречу ему попался дворник, ворчащий под нос проклятия молодому населению, которое не заботилось о чистоте природы. Барыш поджал губы и потер виски пальцами, пытаясь отогнать признаки сна и, заметив впереди площадку с тренажерами отправился прямо к ней.

Подойдя на близкое расстояние, он с удивлением отметил женщину, стоящую с темноте, куда не попадал свет фонарей, в спортивной одежде, которая была развернута к нему спиной и сейчас находилась в позе Врикшасана. Сделав еще пару шагов по спортивной площадке, он наступил на собственный шнурок и, слегка недовольно, наклонился, чтобы его завязать. Поправив его на место, Барыш резко выпрямился и тут же почувствовал, как женщина с площадки с размаху врезалась в его грудь.

- Какого черта! - громко выругался он.

***

- Извините, - пробормотала Эврим и подняла глаза на человека, в которого только что врезалась. И тут же с недовольством закатила их, когда увидела, в кого она по такой нелепой случайности налетела. - Барыш, ты что маньяк?! - возмутилась она, отходя на расстояние от его груди и поправляя слетевшие во время столкновения наушники.

- Эврим.., - озадаченно протянул мужчина, растерявшись от ситуации, и ту же спохватившись, ответил негодующим голосом. - Почему я маньяк-то?!

- А как тебя назвать, если ты ночью посреди парка оказался здесь?! - сверкая глазами в своем недовольстве от нарушенного уединения, спросила она.

- Чего?! - изумился он, оглядывая ее с ног до головы. Узкие спортивные штаны, подчеркивающие длинные ноги, самая обычная толстовка с лейблом и как всегда кепка, надвинутая почти на глаза. Так себе образ для известной актрисы. - Стоп, стоп, Эврим ханым. А что ночью здесь делаешь ты?!, - с язвительной ухмылкой бросил он в ответ, сопровождая свои слова жестом руки.

Эврим рассмеялась, понимая комичность ситуации. Уж этого человека она точно не рассчитывала встретить на спортивной площадке ночью. Перехватив его оценивающий ее образ взгляд, она прищурила глаза и, подняв бровь, вернула его насмешку в такой же манере, сканируя его с ног до головы. Беговые кроссовки, короткие трикотажные шорты и широкое худи. И судя по упругим мышцам, ему не впервой совершать пробежки.

- Вероятнее всего, я здесь занимаюсь, Барыш, - ответила она ему, обнажая зубы в улыбке. - Судя по всему, тебе тоже не спится? - Эврим склонила голову набок и пристально посмотрела ему в глаза, пытаясь прочитать причину его ночной пробежки.

Он кивнул в ответ в улыбке. Оглядывая пространство вокруг, ему вдруг пришла одна мысль в голову.

- Ты уже собиралась домой? - спросил он с интересом в голосе и, увидев положительный ответ, продолжил. - Если ты подождешь меня минуту, можем прогуляться вместе здесь, я только немного разомнусь.

Эврим нахмурила брови в недоверии и внимательно посмотрела ему в глаза. Как обычно, в них бегали веселые озорные огоньки. Ребенок, заключенный во взрослом теле, не иначе, рассудила женщина. Ей стало интересно, что же произойдет дальше, и она с ухмылкой жестом показала, что будет его ждать. Заглянув в телефон, переключая песню, 

Эврим отошла к невысокому металлическому забору, окружавшему спортивную площадку, и облокотилась на него, давая понять, что ей не слишком интересно, что он будет делать, но краем глаза наблюдая за его действиями.

Барыш, посматривая на женщину в азарте, развернулся к тренажерам и ухватившись за перекладину, начал подтягиваться, бросая на Эврим несколько нахальные взгляды. Даже сквозь серое худи, в котором был мужчина, она увидела проступавшие накаченные мышцы. Женщина исподволь улыбнулась. "Позер!", подумала она и, пряча пристрастный взгляд, уткнулась в телефон.

Закончив с перекладиной, Барыш переместился на наклонную скамью, выполнив упражнения на пресс, все еще продолжая бросать любопытные взгляды в сторону Эврим. Но она, казалось, была совершенно не заинтересована в происходящем на площадке. Мужчина усмехнулся и уже собирался пойти ей навстречу, чтобы отправится в обратную дорогу, как споткнулся о незаметный выступ на мягкой поверхности площадки. Она прыснула со смеху, вовремя прикрыв рот руками, чтобы не показаться невежливой.

- Ты готов? - спросила она, глядя на него в умилении от его таких глупых действий.

Понимая, что впечатление которое он произвел далеко от того, что он хотел, Барыш, еле сдерживая смех, улыбнулся и головой указал в направлении движения.

- Пойдем, Эврим ханым, - непринужденно ответил он, - теперь проветрим головы.

Они вышли на аллею сквера, с двух сторон, окруженную красивыми цветущими олеандрами, подсвечиваемую в темноте разноцветными прожекторами и создавая несколько интимную обстановку. Морской запах теребил их ощущения, давая успокоение и наполняя жизненной силой. Минуты тишины, которую они буквально слышали, не спеша провожали путников в согласии их незримого молчаливого сейчас партнерства. Эврим шла рядом, полностью погруженная в свои мысли, абсолютно не испытывая неловкости в их молчании. Ей было...комфортно. Комфортно идти рядом с почти незнакомым ей человеком и оставаться с своих размышлениях.

- Эврим, - вдруг начал он абсолютно серьезно. - Я видел комментарии и рецензии на ту сцену.., - осекся он, поворачиваясь в ее сторону и глядя на ее реакцию.

Она усмехнулась:

- Что поделать, такова наша профессия, - ответила она ему, не поднимая глаз и продолжая смотреть себе под ноги.

- Все в порядке? - вкрадчиво спросил он, ища ответы в ее задумчивом состоянии. - Я имею ввиду, ты не принимаешь это близко к сердцу?

Эврим наконец оторвала взгляд от собственных кроссовок и посмотрела на Барыша из под козырька своей кепки:

- Знаешь, Барыш, я давно перестала принимать замечания диванных критиков как оценку своей работы. Если это кого-то волнует, значит мы попали в цель, ведь так? - чистым искренним взглядом она пересеклась с его карими глазами, черпая там поддержку своим словам.

Барыш тут же кивнул, тем не менее замечая в глубоких глазах женщины...грусть, и желая укрепить ее слова тут же ответил:

- Эврим, ты талантливый человек, - заметив ее настороженный взгляд, мужчина продолжил, - я говорю совершенно искренне, - поднимая руки в сдавшемся жесте, подкрепляя свои слова. - В конце-концов, наше общество еще не готово к таким открытым проявлениям разногласий между конфликтными сторонами. Но со временем, я уверен, все это уляжется. Мы ступили на скользкий путь, но не в этом ли прелесть нашего выбора профессии - иметь возможность влиять на людей, подавая им повод для размышлений и переоценки?

Эврим улыбнулась.

- Ты прав, конечно. Я бы хотела видеть меньше оскорблений и вторжения в свою личную жизнь, но пока мы живем в таком жестоком мире, приходиться с этим мириться. Люди часто не понимают, как ранят своими словами, бросив их, проходя мимо, или выплескивая негатив после неудачного рабочего дня на совершенно постороннего для них человека. Они бросили и ушли, а ты - как сосуд, который зависит от реакции своего зрителя. Да, мы не можем нравится всем, но хорошо, если бы люди умели уважать чужие границы и умели управлять своими эмоциями.

Барыш остановился, вынуждая остановиться и Эврим. Повернувшись друг к другу в продолжении разговора, они увидели понимающий взгляд в глазах каждого.

- Ты слишком много хочешь от простого сериала, Эврим, - тихо сказал Барыш, подавляя в себе желание дотронуться до женщины в успокаивающем объятии, видя, что она была не совсем искренна, когда пыталась убедить себя, что ее не волнует общественное мнение.

Она улыбнулась ему уголками губ, отводя глаза в сожалении от его слов. Мельком кинув взор на время на экране телефона, она вдруг спохватилась и тут же снова нацепила на себя уверенный взгляд.

- Спасибо, Барыш бей, за прогулку, - вежливо улыбнулась она.

Барыш ответил ей широкой улыбкой.

- Всегда пожалуйста, Эврим. Эврим ханым, - игриво отозвался он.

Женщина хмыкнула, видя самодовольное лицо Барыша напротив, и повернулась в сторону, чтобы направиться к дому. Отойдя на пару шагов, она вдруг обернулась и с явным сарказмом сказала:

- Ваши упражнения на перекладине, Барыш бей, достойны похвалы, - рассмеялась она.

Барыш на секунду застыл от удивления, и тут же рассмеялся ей в ответ, обозначая, что между ними теперь есть что-то помимо разговоров о работе.

- Я старался, Эврим ханым, - ответил он, поворачиваясь и начиная движение в сторону своего дома, качая головой от азартных ощущений, возникших у него.

***

Сегодня съемки проходили в локации дома главной героини. Барыш припарковал машину, возле других, принадлежащих съемочной группе, подъехав на съемки чуть позже остальных актеров. Привычно хлопнув дверью машины, он заметил вдалеке Рахимджана и помахал ему рукой.

- Мой сериальный сынок, - расплылся он в улыбке, - как жизнь? - подходя и пожимая ему руку с объятиях с парнем, спросил он.

- Все чудесно! - отозвался Рахим, тепло встречая названного отца. Между ними сразу сложились доверительные и теплые отношения. Барыш полностью поддерживал молодого актера, давая ему подсказки и вытягивая в сценах, Рахим же с удовольствием следил за его работой и по достоинству оценил искрометное чувство юмора, которое делало всем присутствующим на площадке день. Молодой человек своим искренним обаянием сумел понравится всем с первого дня своего нахождения на площадке.

- Ну что? - спросил Барыш , - как там, все уже начали прогон?

- Нет, ждем, пока наших милых дам подготовят стилисты. Кажется, нам готовят фурор, - рассмеялся Рахим, поглядывая на телефон в ожидании нужного ему сообщения.

Барыш удивленно поднял брови и многозначительно кивнул, отправляясь в свой караван для подготовки к сьемкам. Первая большая сцена, которая объединит почти всех ключевых актеров проекта и подготовит почву для дальнейшего сценария. Настроение сегодняшнего дня было великолепным. Еще утром он получил положительное решение по своему вопросу с домом в Урле, что не могло не радовать и сейчас с наслаждением рассматривал себя в зеркале, позволяя вспомнить свое легкомысленное прошлое, период которого сейчас только наступал у старшего сына. Очередная игра, которую провел сын, принесла ожидаемые результаты и вчера вечером они отлично провели вместе время на баскетбольной площадке, как в прежние времена, когда съемки еще не отнимали столько времени.

Убедившись, что он готов к своей роли, Барыш вышел из каравана, и тут же столкнулся с Догуканом, который держал в руке стаканчик с кофе.

- Привет, Дог, - приветливо сказал Барыш, протягивая ему руку, - как настрой?

- Все в полном порядке, - сжимая кулаки и выставляя большие пальцы, отозвался Догукан. - Ты видел шумиху вокруг сцены Эврим?

Барыш кивнул в ответ.

- Думаю Фарук разберется, - ответил он, вспоминая ночной разговор с Эврим несколько дней назад. Тогда ему отчетливо показалось, что не смотря на попытку казаться беспристрастной, она всерьез расстроилась из -за всей этой ситуации.

- Привет, Эврим, - крикнул Догукан справа от него, заставляя Барыша резко вздрогнуть и обернутся в сторону, куда обращался коллега по цеху.

Женщина решительно направлялась к ним, приветливо улыбаясь, одетая в халат, поверх простых брюк и блузки, и шаркая обувью, больше похожей на тапочки, видимо, отсняв предыдущую сцену, чтобы переодеться для следующей съемки. Распущенные волосы огненным костром переливались на солнце, а глаза светились от эмоций, которые переполняли ее каждый раз, когда она отыгрывала в кадре, как ей хотелось. Было в этом что-то завораживающее, наблюдать, с каким чувством и полной отдачей эта женщина превращалась вдруг из интересной красотки в окрыленную своей работой женщину, наблюдая как ярко раскрывается ее харизма и обаяние в кадре. Она словно обволакивала всех, кто играл с ней рядом в этот момент каким-то незримым  пленительным чувством полной эйфории от приверженности своему делу.

Барыш уже издалека кивнул ей в приветствии, а когда она поравнялась с ним, снова оглядел ее с ног до головы и, желая немного разбавить ее серьезный вид, сказал с деланным сожалением:

- О, Эврим ханым.., а Рахимджан сказал мне, что стилисты готовят фурор в ваших образах, неужели настолько некомпетентны? - и тут же запнулся, почувствовав, как Догукан со всей силы толкнул его локтем в бок.

Эврим медленно подняла глаза на Барыша, буквально испепеляя его взглядом, давая понять, что раунд еще не закончен, и одарив обоих мужчин долгим не сулящим ничего хорошего взором, ни говоря ни слова, прошла к своему каравану, даже не отозвавшись на улыбку Догукана, который пытался спасти ситуацию.

-О-о-о, -