Рассвет прорезал горизонт тонкой розовой полоской, когда Джеймс открыл глаза. Он лежал в неудобной позе на траве посреди пещеры и промерз до костей. Постанывая, он принял сидячее положение и огляделся вокруг. Первым, что бросилось ему в глаза, было отсутствие трона Мерлина. От него остались только вмятины на траве. Второе, что заметил Джеймс, когда он поднял голову и огляделся, пещера перестала быть магическим местом. Без трона Мерлина остров быстро вернулся в свой первозданный дикий вид. Пропало ощущение ожившего готического строения. В ветвях над головой звонко пели птицы.

— О-ох, — простонал поблизости чей-то голос. — Где это я? У меня такое ощущение, что я очень далеко от чашечки кофе и камина.

— Зейн, — сказал Джеймс, поднимаясь на дрожащие ноги. — С тобой все в порядке? А где Ральф?

— Я здесь, — отозвался Ральф, — провожу ревизию своих костей и основных функций тела. Похоже, ничего не пострадало, за исключением того, что ванна мне сейчас нужна даже больше, чем Святому Локимагусу.

Джеймс вскарабкался по ступеням в полумрак верхней террасы пещеры. Слабый сероватый утренний свет с трудом пробивался сквозь ветви кустарников и деревьев, растущих на острове. Зейн и Ральф не без усилий поднялись на ватные ноги.

— Никаких следов Мерлина, — сказал Джеймс, осматриваясь вокруг, — равно как и Джексона или Делакруа.

Он переступил через обломки палочки Джексона и вздрогнул.

— Похоже, мы ошибались насчет него, не так ли? — сказал Ральф.

— Мы ошибались не только насчет него, — тихо согласился Джеймс.

Зейн потер нижнюю часть спины и тихонько застонал.

— Эй, учитывая все обстоятельства, у нас не так уж плохо получилось. Нам почти удалось остановить возвращение Мерлина благодаря моей длинной палке и кошачьим рефлексам, — его голос раскатился эхом под сводами пещеры, и он замолчал. Мальчики нашли проход, ведущий к мосту из головы дракона, продрались сквозь густую растительность и вышли в рассветное утро. Мост был частично разрушен и больше не имел сходства с драконьей головой. Берег со стороны леса был грязным и мокрым, покрытым утренней росой.

— Глядите-ка, — сказал Ральф, указывая пальцем на следы в свежей липкой грязи.

— Похоже, здесь прошло два человека. По направлению от школы, — заметил Зейн, наклоняясь, чтобы внимательнее изучить отпечатки следов. — Думаете, одним из них был Мерлин?

Джеймс покачал головой.

— Нет. Мерлин не носил обуви. Я полагаю, это были Делакруа и Джексон. Скорее всего, она ушла первой, а он последовал за ней, когда пришел в себя. К тому же что-то подсказывает мне, что Мерлин не оставил бы никаких следов, не пожелай он этого специально сделать.

— Надеюсь, Джексон сломает ей хребет, когда догонит, — сказал Зейн, хотя и без особого воодушевления.

— Я скорее надеюсь, что она не проделает это с ним, — печально отозвался Ральф. — Вы же видели, как она расправилась с его палочкой.

— Не напоминай мне, — пробормотал Джеймс. — Не хочу думать об этом.

Он пошел вперед в том направлении, в котором они оставили Пречку, не имея отчетливого плана, что теперь делать. У него было ужасное предчувствие насчет того, куда именно ушел Мерлин, и он, Джеймс, был виновен в этом. Дважды Делакруа назвала его своим помощником. Она манипулировала им, каким-то образом, и он это допустил. Он прекрасно сыграл в ее плане свою роль, принеся мантию. Она была права. Ей не пришлось пошевелить и пальцем. Правда, в конечном итоге все обернулось против нее, но это не столь важно. Мерлин, действующий бесконтрольно и в одиночку, может быть гораздо опаснее, чем Мерлин в союзе с людьми, подобными Прогрессивному Элементу. Они хотя бы пытались работать под благопристойной маской. Мерлин из другого времени, более прямолинейного и смертоносного времени. Чувство вины и безнадежности обрушилось на Джеймса, пока он брел вперед. Зейн и Ральф тихо следовали за ним.

Пречка исчезла. На самом деле Джеймс не удивился. Ее следы отпечатались во влажной земле, как следы динозавра. Мальчики молча пошли по ним, дрожащие и мокрые от росы. Туман заполнил лес, сужая мир до горстки черных деревьев и покрытого каплями кустарника. Пока они шли, туман становился все прозрачнее, растворяясь на солнце, и наконец исчез. Лес наполнился птичьими трелями и невидимыми существами, шныряющими в кустах. Вдруг они услышали далекие голоса, зовущие их.

— Эй! — сказал Зейн, останавливаясь и прислушиваясь. — Это Тед!

— И Сабрина! — добавил Ральф. — Что они тут делают? Эй! Сюда!

Мальчики остановились, отвечая Гремлинам, которые отозвались радостными возгласами и улюлюканьем. Огромная фигура выплыла из тумана, почти грациозно двигаясь между деревьев.

— Грохх! — засмеялся Зейн и побежал навстречу великану.

— Парни, вы выглядите, как объедки мертвецов, — крикнул Тед вниз с плеча Грохха. — Вы всю ночь провели здесь?

— Да, но это долгая история, — ответил Зейн. — Если коротко: Мерлин вернулся, королева вуду сбежала, а Джексон оказался хорошим парнем. Он ушел за ней, как говорится, результат неизвестен.

— Унесешь еще троих, Грохх? — спросил Ральф, дрожа от холода. — Думаю, если мне придется сделать еще хоть шаг, я упаду замертво.

Грохх опустился на колени, и трое мальчиков вскарабкались к нему на спину, потеснив Сабрину и Теда. Прежде чем залезть, Джеймс согнул пальцы и запястье правой руки. Боли не было, и кости выглядели крепкими и прямыми. Он снял шину и небрежно сунул ее в карман.

— Как вы здесь оказались? — спросил Джеймс Теда, устраиваясь рядом с ним и хватаясь за похожие на солому волосы Грохха. — Я думал, вы все под домашним арестом.

— Что было прошлой ночью! — просто сказал Тед. — С тех пор в школе просто сумасшедший дом. Мерлин прибыл посреди ночи и, скажу тебе, парень знает, как эффектно появиться.

— Он въехал на Пречке прямо во внутренний двор, заставив ее выбить пинком главные ворота, — объяснила Сабрина, — он, похоже, говорит по-великаньи, и это было действительно круто. Затем он спустился и просто приказал ей спать. Она по-прежнему там, храпит у главного входа, похожая на самую большую в мире кучу белья.

— Мы проснулись, услышав грохот выбиваемых дверей, — продолжил Тед. — Затем начался ад кромешный. Ученики бегали повсюду в пижамах, пытаясь выяснить, что происходит. Люди и так были взволнованы из-за того, что Прескотт все еще здесь и непонятно, что он замышляет, а тут является этот парень, сложенный как каменная глыба и одетый как нечто среднее между друидом и Санта-Клаусом, шествует через школу, усыпляя людей одним своим взглядом, стуча огромным посохом по полу при ходьбе, и эхо от ударов разносится повсюду. Затем он увидел Пивза и тут случилось самое странное!

— Что? — спросил с надеждой Зейн. — Пивз дунул на него и превратил в торшер или что?

— Нет, — сказала Сабрина, — Пивз присоединился к нему. Он, кажется, не хотел, но у него не было выбора. Мерлин остановился, когда увидел Пивза, и заговорил с ним. Никто из нас не знает, что он сказал. Это был действительно странный, витиеватый язык. Мы боялись, что Пивз выкинет какую-нибудь глупость, и нас всех укокошат этим жутким посохом, но Пивз только улыбнулся, и это была не одна из его обычных ухмылок. Это была одна из тех улыбок, какими улыбаются домашние эльфы, когда хозяин расположен отлупить этого эльфа сковородкой. Во все зубы, но без радости, понимаешь? А затем Пивз спикировал вниз к этому парню, они переговорили несколько секунд тихими голосами, а затем Пивз двинулся вперед так медленно, чтобы Мерлин мог следовать за ним. Думаю, Мерлин знал, куда ему надо идти, и Пивз показывал ему дорогу.

— Пивз? — недоверчиво переспросил Ральф.

— Знаю, — ответил Тед. — Это невероятно. Вот когда мы поняли, что столкнулись с чем-то действительно страшным. Большинство Гремлинов и так знали, что это Мерлин, но это все подтвердило.

— И куда они отправились? — тихо спросил Джеймс.

— В Старую башню, — ответила Сабрина. — По крайней мере, так ее называли. Никто особо ею не пользовался. Последние слова, которые мы услышали, когда они уходили, были «жду переговоров с Пендрагоном», что бы это ни значило.

— Мне не нравится как это звучит, — сказал Зейн.

— Как и всем, — согласился Тед. — Видимо, он считает, что этот «Пендрагон» кто-то вроде короля или лидера. Что-то вроде средневековых переговоров или типа того. Тем не менее, МакГонагалл собрала профессорско-преподавательский состав, чтобы пойти и разобраться с ним, тогда-то она и поняла, что профессора Джексона и Делакруа нет. Затем сообщили, что ты сбежал из больничного крыла, Джеймс. Следующее, что мы знаем, МакГонагалл выпустила нас, чтобы «мы отыскали вас троих. Она слишком занята, чтобы идти самой», но знала, если кто и может отыскать вас, то только мы. Кажется, она считает, что ваша троица знает что-то про этот «адский беспредел», как она выразилась. Вот ведь недоверчивая старушка.

Когда Тед закончил свой рассказ, Грохх подошел к опушке леса. Замок сиял в бриллиантовом утреннем свете, его окна весело блестели, несмотря на то, что происходило внутри. В гараже Альма Алерон было тихо, двери были закрыты и заперты на замок. Джеймс вспомнил о разнице во времени между Хогвартсом и филадельфийской частью гаража и понял, что на той стороне еще крепко спят. Когда Грохх свернул во внутренний двор, Тед попросил его спустить их на землю.

— Отличная работа, Грохх! — тепло сказала Сабрина, похлопав великана по огромным плечам. — Иди, отдохни с Пречкой.

Грохх согласно хрюкнул и плюхнулся рядом с великаншей, которая действительно громко храпела рядом с лестницей, ведущей в замок. Массивные деревянные двери, висевшие на одной петле, были широко распахнуты. В холле было подозрительно пусто и тихо. Когда они вошли, Ральф ахнул и схватил Джеймса за руку, указывая на что-то. Там около двери на полу неловко лежали Рекрент и Сакарина. У обоих глаза были открыты, и оба неестественно улыбались в потолок. Рука Сакарины была вытянута, поднята кверху и выглядела очень бледной в утреннем свете.

— Они... м-мертвы? — заикаясь, спросил Ральф.

Тед слегка пнул Рекрента в ногу.

— Нет, конечно. Они по-прежнему теплые и дышат, просто очень-очень медленно. Видно, они были здесь, когда явился Мерлин. Выглядит так, словно они пытались поприветствовать его, а он просто оглушил их. Он усыпил многих студентов, но эти двое получили особое замораживающее заклятье. Ну, мы убрали их в сторонку, чтобы люди не спотыкались, — он пожал плечами и повел всех мимо двух скрюченных фигур в коридор выше по лестнице.

— А где эта Старая башня? — спросил Джеймс, пока они спешили по коридорам.

— Это самая высокая башня в старой части замка. И самая узкая, — ответил Тед, его голос был непривычно мрачен. — Особо не использовалась, разве что для астрономии иногда. Она слишком высокая и опасная, чтобы взбираться на нее. Петра говорит, что она была важной частью замка очень, очень давно. У каждого замка была такая, и она считалась нейтральной территорией, что-то вроде универсального посольства или типа того. Там проходили встречи между враждующими народами и королевствами, один король от одной стороны и вражеский король от другой. Их сопровождали четверо советников, но остальные ждали внизу. Иногда войны разрешались и заканчивались прямо там, иногда один король убивал другого и сбрасывал тело с башни, чтобы все видели.

Джеймс почувствовал, как его сердце упало еще ниже.

— Так кто там наверху, с ним?

Тед пожал плечами.

— Не знаю. Мы отправились на ваши поиски, когда МакГонагалл собирала всех вместе. Я думаю, она планировала сама отправиться к нему. Она выглядела довольно решительной, если хотите знать мое мнение.

Пятеро учеников прошли сквозь широкую низкую арку, ведущую в старейшую и наименее используемую часть замка. Спустя несколько изогнутых узких коридоров они, наконец, встретили людей. Ученики собрались в коридорах, выстроившись вдоль стен, и разговаривали тихими голосами. Наконец, Тед провел их в круглую комнату с очень высоким потолком, таким высоким, что он терялся в темных туманных высотах башни. Комата была переполнена учениками, бормотавшими в нервозном ожидании. Шаткая деревянная лестница спиралью уходила вверх башни. Бросив беглый взгляд на нее, Тед начал подниматься по ступенькам. Джеймс, Зейн, Ральф и Сабрина последовали за ним.

— МакГонагалл там с... ним? — спросил Ральф. — Она э-э... в порядке?

— Она директриса, — серьезно ответила Сабрина. — Она в порядке.

— Надеюсь, — тихо ответил Джеймс.

Остаток пути они проделали в молчании. Это заняло довольно много времени, и Джеймс чувствовал себя ужасно усталым и разбитым, когда добрался до вершины. Ральф пыхтел позади него, держась обеими руками за толстые перила. Наконец, лестница уперлась в комнату, расположенную на вершине башни. Она представляла собой невысокую площадку с тяжелыми балками, заполненную пылью веков и пометом сов и голубей. В узких окнах, расположенных по периметру комнаты, виднелись кусочки утреннего солнца. Там находилось несколько людей, но никто из них не был директрисой или Мерлином.

— Джеймс, — произнес хриплый голос, и на его плечо опустилась рука. — Что вы здесь делаете? Боюсь, это место не для вас.

— Его попросили прийти, профессор Слизнорт, — сказала вошедшая вслед за остальными Сабрина. — Директриса лично попросила его привести, а также Ральфа и Зейна. Они должны подняться наверх.

— Наверх? — тяжело дыша, произнес Ральф. — Еще выше? Так мы не на вершине?

— Ах, мистер Дидл, — сказал Слизнорт, разглядывая Ральфа. — Боюсь, что так, но осталось немного. Это прямо над нами. Вы совершенно в этом уверены, мисс Хильдегард? Это неподходящее место для детей.

Джеймс подумал, что Слизнорт выглядит немного взволнованным из-за того, что ему, Ральфу и Зейну позволено пройти туда, куда самому Слизнорту нельзя.

— Вы были в комнате, когда директриса послала нас на поиски, профессор, — сказал Тед, вкладывая в свой голос чуть-чуть суровости.

— Ну, я был там, — подтвердил Слизнорт так, словно этот факт мало что доказывал.

— Пропусти их, Гораций, — сказал профессор Флитвик со скамьи у окна. — Если их позвали, значит, они приглашены. Едва ли здесь будет безопаснее, если этот дикарь победит.

Слизнорт посмотрел на Джеймса, а затем явным усилием воли его лицо смягчилось. Он повернулся к Ральфу и неуклюже хлопнул его по плечу.

— Представьте нас как следует, мистер Дидл.

Тед кивнул в сторону короткой каменной лесенки, выступающей из деревянного пола и идущей к люку в потолке. Джеймс, Ральф и Зейн приблизились к ней и медленно стали подниматься по изношенным ступеням. Люк был не заперт, Джеймс откинул его, и солнечный свет на мгновение ослепил мальчика, когда он выбрался наружу.

Комната была почти такой же формы и размера как и Пещера, почти целиком сделанная из камня, за исключением деревянного пола в центре, в котором и открывался люк. Вокруг были расположены мраморные колонны, но крыши не было. Солнечный свет сиял на белом мраморе и камне террасы. Мерлин сидел всего в нескольких футах впереди, лицом к трем мальчикам, когда они шагнули в мягкий ветер и теплый солнечный свет. Его лицо было окаменевшим, неподвижным, только его глаза повернулись, чтобы взглянуть на них.

— Мистер Поттер, — раздался голос директрисы в тишине, — мистер Уолкер и мистер Дидл. Спасибо, что присоединились к нам. Пожалуйста, располагайтесь слева от меня, мы вскоре перейдем к вашей истории.

Джеймс повернулся, пока Зейн закрывал люк и увидел МакГонагалл, сидящую позади них, напротив Мерлина. Она была одета в огненно-красную мантию, выглядя в ней гораздо серьезней и представительней, чем Джеймс привык ее видеть. Также она выглядела моложе и опаснее, словно какая-нибудь деспотичная королева. Кресла, на которых они с Мерлином сидели, вырастали прямо из камня, оба смотрели друг на друга через деревянный пол в центре. Слева от МакГонагалл по краю терассы находилось еще четыре высеченных, но не столь впечатляющих кресла. На них расположились Невилл Долгопупс, профессор Франклин и Гарри Поттер.

— Папа! — выдохнул Джеймс, и улыбка облегчения и радости расплылась по его лицу. Он бросился вверх по ступеням к отцу.

— Джеймс, — тихо сказал Гарри, лицо его было мрачным. — Мне сказали, что ты пропал. Ты заставил нас поволноваться. Я бы сам пошел за вами троими, если бы известие о том, что вы нашлись, не пришло в тот самый момент, когда я приехал.

— Как вы узнали об этом? — спросил Ральф, морща лоб.

Гарри выдавил кривую улыбку и продемонстрировал резиновую уточку Уизли. На ее дне почерком Теда было нацарапано: «Нашли их! Скоро будем!»

— Это Петры Моргенштерн, но она сказала, идея принадлежит вашей троице. Очень удобно.

— Прости, я взял карту и твою мантию, пап, — быстро сказал Джеймс. — Я знаю, я не должен был. Я действительно устроил неразбериху. Мерлин вернулся, и это моя вина.

Гарри перевел взгляд на кресла, стоящие в центре.

— Не будь столь строг к себе, мой мальчик. У нас будет много времени, чтобы обсудить все это позже, а сейчас думаю, у нас другие причины, чтобы собраться здесь.

Джеймс повернулся обратно к директрисе и Мерлину. Он почти забыл о них от восторга и облегчения при виде отца.

— Конечно, прости.

Трое мальчиков встали вдоль террасы рядом с Гарри, Невиллом и Франклином. Джеймс только сейчас заметил, что на другой стороне террасы собралось удивительное множество птиц и животных, пристально глядящих на Мерлина. Там были совы, голуби, вороны и даже несколько соколов. Все они расположились на перилах, на четырех креслах и на верхних ярусах террасы. Среди них неуместными казались домашние животные, которых разглядел Джеймс. Они так же глядели на бородатого мужчину. Лягушки и крысы тихо теснились среди птиц. Даже кот Зейна, Пальчик, был там, сидел впереди, и его черно-белый нос, слегка подергивался.

— Продолжайте, профессор Долгопупс... — сказала МакГонагалл, она по-прежнему не сводила взгляда с огромной неподвижной фигуры Мерлина.

Невилл дернулся и встал.

— Я просто хочу выразить свои возражения по поводу ваших переговоров с этим... этим незваным гостем, который ворвался в школу с неизвестно какой гнусной целью на уме, и говорит на языке, который мы, ваши давние партнеры и друзья, не можем понять. Кроме того, ваш удивительный наряд, я должен заметить... ну, уверен, вы понимаете... как это выглядит для нас.

— Простите меня, мистер Долгопупс и все остальные, — сказала МакГонагалл, наконец, отводя взгляд от Мерлина и глядя на тех, кто собрался справа от нее. — Я чуть не забыла сама. Этот джентльмен пришел из времени формальностей и ритуалов. Я приму его, как он и ожидает, в церемониальной мантии, соответствующей моей должности. Боюсь, что, когда он впервые встретил нас, он решил, что все мы, включая меня и персонал школы, это крестьяне, которые каким-то образом захватили замок. В его времена для знатного пендрагона было крайне неприлично носить какие-то бесцветные мешки, за которые он принял наши мантии. Что до языка...

— Я могу говорить на языке ваших