Она просыпается и видишь, что Итадори смотрит на тебя. 

" Сузуки!"

Он в панике вскрикивает, и на его лице читается беспокойство. По правде говоря, ей требуется некоторое время, чтобы во всём разобраться. Последнее, что она помнит, — это близкое знакомство с Сукуной и появление Годжо вскоре после этого, но дальше у неё не остаётся ни единого воспоминания. Всё пусто.

— Ты потерял сознание, — объясняет Итадори. В таком случае понятно, почему она так дезориентирована. Верно. Появился Годжо, а это значит, что он, должно быть, собирался сразиться с Сукуной на несколько секунд и проверить способность Итадори подавлять его, но перед этим он ненадолго отвлёкся на тебя. А потом она потеряла сознание, даже не успев как следует отреагировать.

Человек. Она вроде как отстой по первому впечатлению, да?

 — Я жива, — бормочет она, задыхаясь. — Я действительно... пережила всё это.

Судя по всему, это чудо. Она не должна была участвовать в сюжете. Она не являетесь персонажем основной сюжетной линии. Что, конечно, означает, что многое могло пойти ужасно, необратимо не так. Особенно с учётом того, что Сукуна чуть не заставил её съесть его палец.

По крайней мере, теперь, наконец-то, всё кончено. Итадори стал сосудом Сукуны, как и должно было быть. С этого момента его ждут одни трудности, но, по крайней мере, она смог удержать сюжет в нужном русле. По крайней мере, она не испортила всё окончательно. А это значит, что всему этому безумию скоро придёт конец. Как только Итадори уедет в Школу Магии , она больше не будет в этом участвовать.

Или, по крайней мере, ей хотелось бы так думать. Сегодня она прошла через ад и отчаянно хочешь верить, что её ждёт спокойная жизнь. 

Но, конечно, она глубоко заблуждаетесь — и вскоре поймёте, что бежать уже слишком поздно.

— А, ты очнулась, — произносит знакомый голос. Она поворачивается к тому, кто только что заговорил с ней, и видишь его. Мужчину, миф, легенду собственной персоной. Годжо Сатору. У неё не было возможности полюбоваться им раньше, потому что её тело решило отключиться, но теперь, когда она снова в сознании, она не можешь не смотреть на него с недоверием.

"Ты его друг. Сузуки, верно? Как ты себя чувствуешь?» 

— Я в порядке, — отвечает она в оцепенении и надеется, что не пускаешь слюни, потому что кажется, что пускает.

Боже мой, он горяч.

 К счастью, она не произносила это вслух, а Годжо просто продолжал улыбаться тебе. Честно говоря, это немного тревожит, потому что, несмотря на то, что он один из хороших парней, в нём определённо есть что-то озорное, и кажется, что он что-то замышляет.

— Вот, встань, — предлагает Годзё и хватает её за руку, чтобы помочь подняться. Она, конечно, на мгновение превращаешься в фанатку (Годжо Сатору держит тебя за руку!), но понимаешь, что он хочет что-то сказать, и смотришь на него с серьёзным выражением лица.

Наступает пауза, а затем его улыбка становится шире. 

— Твоего друга Юдзи казнят, — констатирует он как ни в чём не бывало.

 Что за поистине ужасающие слова, сказанные с таким беззаботным, непринуждённым выражением лица.

Однако она не удивлёна, потому что уже знаешь, как будет развиваться сюжет. Тем не менее, чтобы не показаться полным психопатом, она поворачиваешься к Итадори с разинутым ртом, изображая шок и абсолютный ужас. 

— Ч-что? — заикается она. — Я... я не понимаю. Зачем ты это сказал?

Даже если она точно не выиграет «Оскар», она надеется, что её дерьмовая игра достаточно убедительна. И, судя по всему, так и есть, потому что Итадори тяжело вздыхает и опускает голову.

«Он привязал меня к стулу и начал говорить всякие странные вещи. Судя по всему, он и его союзники пытаются собрать целую кучу этих пальцев. Всего их двадцать. Тот парень, чей палец я съела... его зовут Сукуна или как-то так. И он, видимо, очень-очень сильный. Я не знаю, как мне удаётся его контролировать, но, похоже, я стала его сосудом. Он настолько опасен, что обычно они бы уже убили меня, но вместо этого начальство согласилось оставить меня в живых, пока я не найду все оставшиеся пальцы и не съем их тоже. И как только я это сделаю, тогда они убьют меня. Вместе с Сукуной. Чтобы убедиться, что он исчез навсегда.

Она не знаете, как правильно ответить. Всё это она уже знаете, но представьте себя на месте того, кто не из другого мира, кто не знает, как всё будет развиваться... по сути, ваш друг только что сказал вам, что в какой-то момент он гарантированно умрёт.

Это дерьмо довольно хреновое. Она сжимаешь кулаки. 

— Итадори — хороший человек. Почему ты угрожаешь...

— Простите, простите, — отмахивается Годзё. — На самом деле я не ждал от вас никаких предложений. Честно говоря, ситуация довольно безвыходная. Казнь Юдзи отложили только потому, что я выступил в его защиту. Вы, кажется, не осознаёте, насколько на самом деле опасен Сукуна, так что поверьте мне, когда я говорю, что я удивлён, что они вообще приняли моё предложение.

Поверь мне. Она точно знает, насколько он опасен.

И снова она оставляет свои мысли при себе и вместо этого смотришь в окно. Судя по всему, сейчас раннее утро. Она довольно долго пробыл в отключке. Но, по крайней мере, теперь она может пойти домой, верно...?

— Я уверен, что это нелегко принять, — продолжает Годжо, — но это действительно единственный вариант, который у нас есть. Честно говоря, это чудо, что Юдзи вообще выжил. Он смог съесть палец Сукуны без каких-либо побочных эффектов. Обычный человек умер бы на месте. Но по какой-то причине Мегуми говорит мне, что ты убедил Юдзи съесть палец. И ты, похоже, был уверен, что он выживет. Не объяснишь, почему?

... ах, черт.

— Я-я испугалась, — она неловко сглатываешь, делая шаг назад. — Фусигуро упоминал, что только те, у кого есть проклятая энергия, могут убивать проклятиями. А поскольку у Итадори не было проклятой энергии, я подумала, что... может быть, он мог бы её получить. Съев тот палец. Мы были загнаны в угол, и я думала, что мы все умрём. Итадори и так очень силён, поэтому я чувствовала, что он может нас спасти.

"Хм".

К счастью, Годзё больше не поднимает эту тему. Возможно, это достаточно разумное объяснение, особенно если учесть, что он считает тебя полным новичком в мире колдунов-дзю-дзюцу и тому подобном. Конечно, он не подозревает, что она знаешь больше, чем готов признать. 

Да ... конечно, нет.

— Ладно, — ухмыляется он. — Думаю, это всё объясняет. О! Но у меня есть ещё один вопрос. Мегуми также сказала мне, что, когда Сукуна впервые очнулся, он почему-то сказал, что узнал тебя. Он сказал, что видел тебя раньше. Это довольно странно, не так ли?

Она замирает на месте, и в этот момент её наконец осеняет.

 Ни за что на свете они не позволят тебе уйти.

 — Я не знаю, что он имел в виду, — настаивает она. — Я впервые разговаривал с этим страшным парнем.

Технически это не ложь, потому что, когда они встретили его в его Врождённых владениях, она на самом деле не произнесли ни слова. Она были слишком заняты тем, что описались от страха.

Она не уверена, насколько безопасно раскрывать информацию, но полагаете, что полуправда будет достаточно хороша. Потому что если она признается, что Сукуна пытался заставить её съесть его палец и, возможно, превратить её в свой сосуд...

Что ж, очевидно, начальство не стесняется казнить людей, которых считает опасными.

«Итадори уже показывал мне этот палец, — признает она . — Когда он впервые нашёл его в школе. Тогда он был завёрнут в печать, так что я понятия не имел, что это такое, но он бросил его мне, и я подержал его несколько секунд. Думаешь, Сукуна имел в виду это?»

— Сукуна должна была находиться внутри печати, даже такой хлипкой и изношенной, как эта, поэтому я не понимаю, как это могло сработать.

 Годжо наклоняется, приближая своё лицо к её, и она сглатывает, нервничая из-за отсутствия дистанции. Он, конечно, невероятно привлекателен, но может быть и довольно пугающим. Даже не пытаясь.

Однако вскоре на его лице снова появляется улыбка. 

— Ну что ж, — он пожимает плечами.— Полагаю, нам просто придётся переступить через это, когда мы доберёмся туда! У меня будет много дел, пока я буду разбираться со всем этим, да?

 "Ха-ха... ха".

Серьезно, к черту её жизнь.

— Оставь Сузуки в покое, — хмурится Итадори. — Я понимаю, почему вы, ребята, преследуете меня из-за пальца, но она не при чём. Она просто беспокоилась о Сасаки и Игути, как и я. Это я стал сосудом Сукуны, так что позвольте мне разобраться с этим. Ей не нужно ни о чём беспокоиться. Ей нужно пойти домой и отдохнуть.

Улыбка Годжо наконец исчезает. — Не замешана, говоришь? Что ж, с твоей точки зрения, может показаться, что так оно и есть, но позволь мне быть честным. Здесь многое не сходится. В отличие от тебя, Сузуки уже умела видеть проклятия, и она обладает огромным количеством проклятой энергии. При таком раскладе она далеко не обычный человек. Не говоря уже о том, что сам Сукуна проявил к ней интерес. Я понимаю, что ты беспокоишься о своей подруге и хочешь, чтобы она была в безопасности... но я не могу просто уйти и притвориться, что никогда с ней не сталкивался. Это моя обязанность как колдуна-дзюцуиста. Кроме того. Если я оставлю её одну, что-то подсказывает мне, что рано или поздно её найдёт кто-то другой. И, скорее всего, у него не будет благих намерений.

Она опускает взгляд в землю, потому что она уже знает, к чему он клонит. На самом деле, она, вероятно, должна была понять это с того момента, как это маленькое проклятие сбежало от неё. С того момента, как она необъяснимым образом встретили Сукуну в его Врожденных Владениях. С того момента, как он окликнул её и поманил к себе.

Точнее... с того момента, как она впервые очнулся в этом мире.

Она не должна быть здесь. По всем признакам, в этом нет никакого смысла. Но факт остаётся фактом: она здесь, и, естественно, всякое странное дерьмо будет происходить. Всё изменится. Жизнь, в которую она попала, будет совсем не похожа на ту, что была у неё раньше, и ей пора с этим смириться.

— Юдзи и Сузуки, — говорит Годжо, и на его губах появляется ухмылка, — вы оба... поедете со мной в Школу Магии.

--------------------------------------------------------------

Вскоре после разговора с Годзё они вместе с Итадори навещают Сасаки и Игути в больнице. Дальнейшая сцена почти полностью повторяет аниме. Сасаки почти не пострадал, а с Игути, предположительно, всё будет в порядке в долгосрочной перспективе, но пока он без сознания.

Если честно, это странное чувство. Видеть их двоих и знать, что это в последний раз. Она всегда думала, что Итадори — тот, кому суждено уйти. Она считала, что он будет её другом лишь недолго, а потом ей ничего не останется, кроме как попрощаться. Она говорила себе, что после его ухода останешься с Сасаки и Игути и будешь составлять им компанию вместо него.

Но теперь, похоже, ей тоже пора уходить.

 — Завтра кто-нибудь зайдёт, чтобы помочь Игучи, — говорит Итадори. Он делает паузу, чтобы слабо улыбнуться. — Прости. Всё это случилось из-за того, что я вообще взял этот проклятый предмет. То, что ты видела в школе... это были не монстры. Это были проклятия. Но с Игучи всё будет в порядке. Я обещаю.

Сасаки смотрит на него в явном замешательстве, а затем поворачивается к ней. «Сузуки...? Так ты тоже был в школе прошлой ночью? Вы оба пришли нам помочь?»

— Прости, — извиняется она, инстинктивно склоняя голову. Конечно, всё это произошло бы и без её участия, но всё же. Она чувствует себя обязанной извиниться. Не только за то, через что ей пришлось пройти, но и за то, что она не сможет остаться её другом.

— Прости, но мы не можем здесь долго оставаться, — говорит ей Итадори. Он снова улыбается, выглядя ещё более несчастным, чем несколько мгновений назад. — Нам нужно кое-куда сходить. Извините. Увидимся позже, хорошо?"

Даже если Сасаки не говорит об этом прямо, она, должно быть, уже знает. Она должна понимать, что это не просто обычный визит в больницу. Это прощание.

— Хорошо, — кивает она и тактично не задаёт никаких вопросов. Она просто сидит рядом с Игучи с задумчивым выражением лица. — Пока, ребята. Куда бы вы ни направлялись... удачи вам.

Она с Итадори выходите из здания с тяжёлыми сердцами. Итадори, наверное, самый добрый, храбрый и отзывчивый человек в мире, но даже он не может просто отмахнуться от мысли о казни. Она знает, что смерть пугает его, но дело не столько в процессе умирания, сколько в том, сможет ли он умереть «хорошей» смертью. Сможет ли он сказать, что прожил жизнь без сожалений. Жизнь, в которой он делал все,  что в его силах, чтобы спасать других.

 То, что он сильный, не значит, что он не боится. То, что он собирается принять свою судьбу, не сопротивляясь, не значит, что это не причиняет ему боль.Он всего лишь старшеклассник. Мальчик, который до сих пор жил счастливой, беззаботной жизнью. Невозможно не нервничать, не испытывать тревогу, не желать чего-то другого.

Но как бы ни был расстроен Итадори, это не имеет значения. 

Он никогда не сдастся.

Она знает, что его ждёт настоящий ад. Вот почему она так отчаянно пыталась этого избежать. Это такой ужасный мир, в который она попадает. Там точно не всё радужно и солнечно. Это не будет беззаботным опытом, когда она сможет общаться со своими любимыми персонажами без каких-либо забот. Было бы здорово, если бы это было так, но это не так.

В отличие от Итадори, она не главный герой. Она не храбрая от природы и не готовы пожертвовать своей жизнью, если кто-то другой окажется в опасности. Ей хотелось бы так думать, но не каждому суждено быть героем. И в реальном мире среднестатистический человек не задумываясь отдаст предпочтение собственной безопасности.

Но, похоже, ей придётся измениться. Даже если она изначально не такая, ей придётся стать таким человеком. Ей придётся встретиться лицом к лицу со своими страхами и стоять на своём, сдерживать слёзы, когда тебе захочется сбежать. Нравится ей это или нет, но в этом мире она уникальное, особенное существо, и, возможно, на то есть причина. Возможно... возможно, она сможет спасти людей, которых не смог спасти Итадори. Возможно, она была послана в этот мир, чтобы облегчить его бремя. Чтобы быть рядом с ним и поддерживать его в самые тяжёлые моменты.

Она боится того, что должно произойти. В этом нет сомнений. И нельзя сказать, что в прошлой жизни она была особенно выдающимся человеком.

Но, возможно, на этот раз она сможет стать.

— Я сделаю это, — говорит Итадори, пока вы идёте рядом. Он смотрит на неё и хмурит брови. — Если проклятия и такие люди, как этот Сукуна, действительно так опасны, то я сделаю это. Я съем все эти пальцы и сделаю всё, что потребуется. Мой дедушка хотел, чтобы я помогал людям. Чтобы, когда придёт моё время уходить, я хотя бы был окружён людьми, которые мне дороги. Это было его предсмертным желанием.

Он протягивает руку и нежно сжимает её ладонь, и на его лице снова появляется улыбка. Она не знает, был ли этот жест призван успокоить её или его самого. Но это не имеет значения. Пока они вместе, всё будет хорошо. Даже самые страшные моменты будут переносимы.

Она не позволите его истории закончиться трагедией, и, надеюсь, её тоже.

----------------------------------------------------------

— Мам, пап, мне нужно уйти. Я перехожу в новую школу, а это значит, что я переезжаю в другой город. Сегодня.

Обычно, когда родители слышат что-то подобное без предварительного уведомления, они сразу же начинают беспокоиться. На этом этапе они должны начать упрекать её за то, что она говорит такие нелепые вещи, а затем последует категорический отказ.

Но этого не происходит. 

— Мы знаем, — кивает её мать со странным, немного пугающим выражением в глазах. — Ты ведь собираешься стать колдуном-дзюцуистои, да? Чтобы защищать людей. 

"..."

Ладно, что во имя вечно любящего траха? 

— Хм, — отвечает она, недоверчиво моргая. — Как ты?..

 — Не беспокойся о нас, — продолжает её отец. — Это очень важно, не так ли? Иди и делай то, что нужно. Мы понимаем.

Ладно, она с самого начала знал, что они не были её настоящими родителями, потому что они явно не были перемещены в этот мир, как она, но слышать, как они непринуждённо говорят о том, чего не должны знать, — ведь она никогда не рассказывал им ни черта о проклятиях или колдунах, — невероятно странно. Это взаимодействие — ещё одно доказательство того, что она на самом деле не принадлежишь этому миру,а они просто должны были быть какими-то странными подменами. Они даже не настоящие люди. Больше похоже на всезнающих NPC.

— Это чертовски жутко, — вздыхает она, снова качает головой.

— Поторопись, дорогая, — с улыбкой подбадривает её мама. — Годжо ждёт снаружи, чтобы забрать тебя вместе с Итадори и Фусигуро. 

— О боже, прекрати! Ты меня серьёзно пугаешь!

Она не можете выйти из дома ни на секунду быстрее, её багаж грохочет позади неё каждый раз, когда колёса прокручиваются или перекатываются по камню. Как и обещала её жутковатая мама-NPC, снаружи её ждут трое, один из которых — Итадори, и он взволнованно машет ей.

— Сузуки, привет! — улыбается он. — Доброе утро. Рад поездке в Токио? 

— Определённо. Я больше никогда не вернусь в этот дом, никогда, — она вздрагивает.

 — А, почему? Ты что, поссорился с родителями или что-то в этом роде?

Она тяжело вздыхаешь, отказываясь вдаваться в подробности. В любом случае, это не имеет значения. Похоже, ей всегда было суждено ввязаться в это, независимо от того, хотела она этого или нет. Люди не попадают в свои любимые аниме, чтобы не играть роль в сюжете. Во всех фанфиках, которые она читала, это неписаное правило.

"Все готовы идти?" Годжо улыбается.

Она медленно кивает. По правде говоря, у нее много-много сомнений. Она боится, что недостаточно сильна, чтобы что-то изменить, даже если эта история её увлекает. Она боится, что можешь рано умереть, даже несмотря на все эти знания. И она боится, что если она действительно исчезнет... Итадори будет оплакивать ещё одного человека.

Итадори хочет достойно умереть, и, честно говоря, она хотела того же. Она хочет иметь возможность оглянуться на всё, чего она достигла, и сказать, что она искренне, по-настоящему сделали всё, что могли. 

Итак, вот что ты сделаешь.

— Я готова, — кивает она, крепче сжимая ручку чемодана. — Но прежде чем мы уйдём... у меня есть одна просьба. 

Годжо в замешательстве наклоняет голову набок и смотрит, как она достаёшь телефон из кармана и сурово смотришь на него.

"Сделай со мной селфи, пожалуйста".