В тусклом свете танцевального класса Феликс чувствовал себя неуютно. Его первая течка приближалась с неумолимостью надвигающегося шторма, и страх сковывал его движения. Он переминался с ноги на ногу, глядя на свое отражение в зеркале, и видел лишь неуклюжего, зажатого омегу.

Хёнджин вошел в класс с легкой улыбкой, и аромат дымного сандала и черного перца наполнил пространство, заставив Феликса вздрогнуть. Он старался держаться подальше от альф, но Хёнджин был другим. В его присутствии Феликс чувствовал не угрозу, а странное спокойствие.

— Готов к сегодняшнему уроку? — спросил Хёнджин, его голос звучал мягко и ободряюще.

Феликс кивнул, стараясь не смотреть в глаза альфе. Он боялся, что Хёнджин увидит его страх, его неуверенность, его растущее влечение.

— Сегодня мы будем работать над вальсом, — сказал Хёнджин. — Постарайся расслабиться и просто почувствовать музыку.

Вальс. Танец, где два тела двигаются в унисон, где партнер ведет, а партнер следует. Феликс всегда мечтал танцевать вальс, но боялся, что его неуклюжесть все испортит.

Хёнджин включил музыку, и класс наполнили нежные звуки скрипки. Он подошел к Феликсу и протянул ему руку.

— Доверься мне, — прошептал он. — Просто доверься мне.

Феликс нерешительно взял его руку, и его пальцы сомкнулись в крепком, но нежном захвате. Аромат сандала и перца стал еще сильнее, и Феликс почувствовал, как по его телу пробегает дрожь.

Хёнджин осторожно подвел его к центру класса, и они начали двигаться. Альфа вел, направляя Феликса своими движениями, и Феликс, к своему удивлению, стал ему подчиняться.

Сначала его движения были скованными и неловкими, но постепенно, под руководством Хёнджина, он начал расслабляться. Он чувствовал тепло его руки на своей талии, ощущал ритм музыки, и его тело начало двигаться в такт.

Хёнджин нежно улыбался ему, подбадривая его словами и жестами. Он не критиковал его ошибки, а помогал их исправить. Он учил его чувствовать музыку, понимать движения, доверять себе и своему партнеру.

Постепенно, танец стал для них не просто упражнением, а способом общения. Они двигались в унисон, их тела были словно единое целое. Аромат ванили и сандала смешался в воздухе, создавая опьяняющий и гармоничный букет.

В какой-то момент Феликс поймал себя на том, что смотрит в глаза Хёнджина. Его взгляд был теплым и ласковым, полным восхищения и заботы. Феликс почувствовал, как его щеки заливаются краской, и отвел взгляд.

— Ты хорошо справляешься, — прошептал Хёнджин, его голос звучал хрипло и нежно. — Просто продолжай доверять мне.

Они продолжали танцевать, и с каждым движением Феликс чувствовал себя все более уверенно. Он больше не боялся ошибиться, он просто наслаждался моментом, наслаждался близостью Хёнджина, наслаждался музыкой.

Когда музыка закончилась, они стояли, тяжело дыша, в центре класса, их руки все еще соединены. Феликс почувствовал себя совершенно другим человеком. Он больше не был неуклюжим и зажатым омегой. Он был танцором, способным двигаться в гармонии с альфой, способным чувствовать музыку и выражать свои эмоции через танец.

— Спасибо, — прошептал Феликс, его голос дрожал от волнения. — Спасибо, Хёнджин.

Хёнджин улыбнулся и нежно погладил его по щеке.

— Это тебе спасибо, Феликс, — сказал он. — За то, что доверился мне.

В этот момент в класс ворвался Джисон, его лицо было бледным, а дыхание прерывистым.

— Феликс, мне нужна твоя помощь, — сказал он, его голос звучал панически. — У меня... у меня кровохарканье.

Феликс отпрянул от Хёнджина и подбежал к Джисону. Он увидел, что рука Джисона вся в крови, а на полу лежат лепестки белых роз, пропитанные кровью.

— Что случилось? — спросил Феликс, его голос дрожал от испуга.

— Я... я написал музыку, — прошептал Джисон. — Музыку о боли. И... и цветы расцвели с новой силой.

Хёнджин, обеспокоенно взглянув на них, подошел ближе.

— Нужно вызвать врача, — сказал он, его голос звучал твердо и уверенно. — Я позвоню Сынмину.

Феликс обнял Джисона, стараясь его успокоить. Но в его сердце поселился страх. Страх за своего друга, страх за его жизнь, и страх за то, что любовь, которая должна приносить радость, может убить.

Аромат ванили и печенья смешался с запахом крови и роз, создавая трагичную и жуткую симфонию. И в этот момент Феликс понял, что танцы и любовь могут быть не только источником радости, но и причиной невыносимой боли.