Но ничего хорошего у них так и не случилось.

От очередного удара Альберт не устоял на своих двоих, плюхнувшись на землю, чем быстро воспользовался военный, накинувшись сверху. Лишь чудом мужчина успел схватиться за запястья брата, не давая его клинкам впиться в горло.

- Зачем эти жалкие сопротивления? Умри уже, тебе же лучше будет, - язвил тот, кто был так близок когда-то. - Знаешь, в смерти нет ничего плохого. Зато ты не увидишь, что мы сделаем с твоими друзьями, - услышав эти слова, мужчина сжал челюсти, борясь с самим собой.

- Альберт! - крикнула Рона, которую держал возле себя вампир, хотя сам готов был броситься за своего товарища.

- А девчонка хороша. Думаю, я буду первым, а после пустим её по кру...

Кинг не успел договорить, получив мощный удар прямо по своей челюсти. Медленно вставая с земли, недавно растерянный Альберт будто стал совсем другим, уверенно держа в руках оружие и точно зная, что должен с ним сделать.

- Кинг, ты мне дорог, но ты в моём прошлом, - сухо проговорил Альберт, готовясь к прыжку, - А те, за кого я сейчас борюсь, - на лице Альберта появилась слабая улыбка, - моё настоящее и будущее!

Не ожидая такого удара воин с трудом успел увернуться, но лишь от одной атаки, а вторая пришлась ему прямо по правому плечу, проткнув его насквозь.

- Кинг, я никогда не говорил тебе об этом, но сейчас скажу. При каждом нашем сражении я.. - давя на больное место, строгим голосом говорил Альберт, - поддавался.

Услышав такие слова, воин, оскалившись, как обезумевший побежал на брата, уже не желая оттягивать его убийство. Альберт, в отличии от Кинга, был совершенно спокойным и потому смог легко увернуться от удара, нанеся свой по грудной клетке брата.

- Кхе, - упал на спину воин, сжимая свою рану. Сделав вдох и выдох, Альберт медленно пошёл на брата, думая поскорее закончить с этим, как тот неожиданно завопил. - Я сдаюсь! Сдаюсь! Проиграл!

Услышав жалобный писк, мужчина на мгновение замер, не поверив, что это на самом деле его брат. До этого сражаясь лишь со слабаками, Кинг привык не использовать много сил, а тут на тебе - сильный противник, давно прокачавший свои боевые навыки после красной армии, используя лишь свои клинки и надеясь на свою силу, а не на яд.

Немного постояв на месте и посмотрев на брата, Альберт внезапно ощутил радость от того, что ему не придётся пачкать свои руки об когда-то дорогого ему человека. Приняв его проигрыш, мужчина развернулся и пошёл к своим, видя как Рона уже бежит к нему, чтобы начать ворчать, Драк идёт позади с улыбкой, а рядом с ним Лукас, вздохнувший от того, что с самодовольной выскочкой всё в порядке.

«Да, ради таких друзей и стоит сражаться», - подумал про себя Альберт, как вдруг увидел испуганные глаза Роны.

- Альберт! - послышался крик девушки, но только мужчина успел обернуться, как на него полилась алая кровь.

Тот, кто не желал принимать поражения и хотел выиграть таким подлым образом, в итоге лишился головы, а тот, кто его защитил, снова поранился ядом. Однако мужчина, на которого хотели напасть, был ранен больше всего в своей душе: он так не хотел видеть смерть брата, а в итоге она произошла всего в шаге от него.

- Мистер Драк! - тут же подбежал к раненому Лукас, начав создавать в руке лечебную алхимию.

Рона подбежала к Альберту, что-то говоря ему и пытаясь успокоить, но мужчина ничего не слышал, а лишь смотрел на оторванную голову брата, вспоминая, как тот всегда шутил: лучше уж ему отрежут голову, чем заставят преклоняться перед кем-то. В итоге так оно и вышло.

Воины красной армии, лишившись своего командира, тут же дали дёру, не желая связываться с четверкой. Медленно подойдя к трупу Кинга, мужчина присел возле него, смотря безжизненными глазами на тело.

- Из..вини, - борясь с ядом, выдал Драк, понимая, что не должен был убивать воина, но ситуация была такой: либо он его, либо тот Альберта.

- Ничего. Я и сам должен был это сделать, но ты сделал это вместо меня, - сухо изрёк мужчина, подняв голову брата, - Я хочу похоронить его. Хоть он и не вёл себя как человек, но хотя бы должен быть захоронен, как он. - проговорил Альберт прикрывая свои веки и думая лишь о том, что с этого момента всё его прошлое мертво.